Укрой меня от замыслов коварных; Делирий; Возвращайтесь живыми!; Шанс на независимость
Шрифт:
Чтобы ни у кого из работников космодрома не возникали ненужные вопросы, подчинённые Вьюгина приобрели статус экспертов по электромагнитному мониторингу, с выдачей соответствующих «корочек», и от объекта к объекту группа перемещалась как «бригада диагностирования». Что под этим подразумевалось, сотрудники и охранники космодрома не знали, но спрашивать у приезжих «специалистов центрального аппарата Роскосмоса» не решались.
К обеду удалось «обнюхать» основные режимные зоны космопорта и стартовую позицию, где уже стояла,
– Невкусно пахнет, – доложил о своих ощущениях маленький рыжий Петяй. – Пыль и порох.
– И едкий перец, – добавил угрюмый Зюма.
– Хотя очень впечатляюще, – кивнул на «Русь» Петяй. – Внутри этой штуки дремлет такая сила, что хочется отсюда слинять поскорей.
– Ищите внешнюю угрозу, – проворчал Афанасий. – Вектор, по которому можно ударить по ракете так, что она не взлетит.
– Поток внимания присутствует, – рассеянно пожал плечами Джокер. – Злого внимания. Но я не верю, что кто–нибудь осмелится подобраться к позиции незаметно и подсунуть взрывное устройство. Видите, какая здесь система охраны? Муха не проскочет.
– Возможны нестандартные решения, запуск нанитов за секунду до старта, что–то ещё. Думайте, соображайте. А пока идём обедать.
Группа уместилась в электромобиле, на каких передвигался по космодрому обслуживающий персонал, и направилась в его северо–восточную зону, к административно–техническому корпусу. Здесь располагалась бригада управления и службы, без которых не мог обходиться ни один военный и сверхсекретный объект. В том числе – столовая.
На шестёрку сотрудников ИПФ косились, особенно те, от кого зависела нормальная работа многочисленных подразделений космодрома, но пока пропускали ко всем сооружениям без особых придирок. Сенсы, сам Афанасий и капитан Шаймиев были внесены в реестр допуска высшего уровня, и золотые карточки с голографическим опознавательным маячком срабатывали безотказно.
Однако в столовой случился казус.
Сначала охрана задержала группу перед дверями в столовую, мотивируя это тем, что обедает начальник космодрома Кальницкий. Потом, услышав возмущённые вопросы Петяя, не привыкшего к подобному «старосоветскому» обращению, к группе вышел глава охраны космодрома, сопровождавший Кальницкого.
– Кто такие? – строго спросил бледнолицый, хмурый, похожий на ракового больного начальник охраны.
Афанасий, жалея, что вовремя не остановил Петяя, протянул удостоверение майора ФСБ.
Начальник охраны мельком взглянул на красную книжечку.
– Майор, я вас ни разу здесь не видел. Это ваши сотрудники?
– Мои, – кивнул Афанасий.
– Прошу предъявить документы.
Сенсы переглянулись.
– Покажите, – сказал Афанасий. Собрал удостоверения «экспертов по электромагнитному мониторингу», отмеченные двойной красной полосой и голографической «розой» спецдопуска. Протянул бледнолицему начальнику
– Через час заберёте их у дежурного, – спрятал карточки в карман начальник охраны. – Разберёмся.
– Лучше бы вы этого не делали, – качнул головой Афанасий, ошеломлённый решением ответственного лица.
– А то что? – осведомился начальник охраны.
– Не рискну даже предположить.
Начальник охраны сдвинул брови, поманил своих телохранителей.
– Отведите их в…
– Что здесь происходит? – раздался знакомый голос, и к разговаривающим подошли двое мужчин: начальник ИПФ и седой старик, в котором Вьюгин узнал эксперта СТРАПП.
– Да вот, не пускают, – кивнул Афанасий на тройку служителей безопасности космодрома. – Удостоверения забрали.
Войнович посмотрел на начальника охраны.
– Верните.
– А вы кто такой?
– Генерал в пальто.
– Документы!
– Не увлекайтесь, полковник, – кисло проговорил Эммануил Медеевич. – Ваши полномочия так далеко не распространяются. Занимайтесь своими обязанностями. Отдайте удостоверения, немедленно! Вас предупреждали, что люди с такими ксивами имеют полное право обследовать все службы космодрома.
– Здесь я командую!
– Боюсь, через час ваше место займёт другой… гм, гм, командир.
Начальник охраны крутанул желваками, помедлил, оглядывая спокойное лицо Войновича, вынул из кармана удостоверения, вернул Афанасию.
– Проходите, товарищи, – сказал Эммануил Медеевич.
– Там обедает главный…
– Ничего, мы не помешаем.
Могучие парни в пятнистых комбезах расступились, пропуская группу ИПФ.
Начальник охраны остался с ними.
– Доложишь потом, – бросил Войнович в спину Афанасию, проходя мимо.
Столовая была почти пуста. Лишь за двумя столиками сидели люди, в том числе начальник космодрома, тучный, краснолицый, громогласный. Было слышно, как он вполголоса распекает кого–то из подчинённых.
– Бог и царь, – проворчал Петяй.
Афанасий снова пожалел, что взял его с собой. Крист не позволил бы себе возмущаться порядками в чужой епархии и отношением к нему озабоченных более важными проблемами людей. С другой стороны, времена советского чиновничьего лизоблюдства, по идее, должны были уйти в прошлое, но, судя по всему, не ушли.
Пообедали в молчании, снова сели в автобус и поехали по объектам космодрома.
Позвонил Волков. Он только что прибыл в Углегорск на машине, присланной за ним в аэропорт Благовещенска.
– Заселяйся пока в гостиницу, – дал «ценные указания» Афанасий. – Осмотрись по возможности. Мы на космодроме. Как освобожусь, сразу приеду.
Конечно, Вьюгин не был уверен, что ему понадобится помощь бывшего физика, но бережёного, как известно, Бог бережёт, поэтому не мешало перестраховаться.