Укрой меня от замыслов коварных
Шрифт:
– Замри! – выдохнул Роман, обнимая Даниэлу и прижимая к себе. – Думай только обо мне!
«Луч прожектора» лизнул скалы, обжёг тело, проследовал дальше.
Но это был вовсе не луч, а ментальное щупальце, созданное не одним человеком, а множеством людей. Вот почему в сознании Романа оно приобрело форму многоглавого существа, разглядывающего с невероятных высот берег Пелопоннеса.
Роман облился потом, внезапно осознав, какие силы брошены против него одного. С одной стороны, этим можно было гордиться, ибо Феллер, судя по всему, не рискнул схватиться
– В чём дело? – прошептала Даниэла.
– Нас ищут.
– Кто? Арчибальд…
– Феллер, колдун и сволочь! Он хочет… – Роман замолчал.
– Что?
– Заставить меня работать на него.
– Как это можно заставить человека сделать что-то против его воли?
– Можно, к сожалению. Если бы ты знала, как я себя ругаю, что потащил тебя в Грецию!
– Что уж теперь об этом говорить. У тебя есть план?
– Пробьёмся! – Он поцеловал жену в ухо. – Мы не одни, сюда плывут друзья, они помогут нам выбраться с острова.
Издали, со стороны моря прилетел негромкий щелчок, породивший серию тихих ломаных отголосков. Вслед за первым послышались ещё несколько щелчков.
– Что это? – напряглась Даниэла.
Роман прислушался к безмятежному покою побережья.
– Стреляют…
– Кто?!
– Давай-ка уберёмся отсюда.
– Куда?
– Эта мощеная дорожка наверняка приведёт нас к местному селу или к вилле, а там посмотрим.
– Хозяин катера не обидится?
– Он местный, сориентируется.
Ощущение приближающейся угрозы усилилось. Спина покрылась сыпью ледяных мурашек. Чувствуя себя как приговоренный к расстрелу, Роман повёл Даниэлу по извивающейся дорожке в обход кратерного вала. Впрочем, кратер этот всё-таки не был создан падением метеорита. Судя по запахам, его проделал давний пороховой взрыв.
Через полсотни метров дорожка, устланная разбитыми, в трещинах, плитами, вильнула и вывела на край небольшой долинки, в центре которой стояла полуразрушенная вилла из белого и красного камня. Дорожка вела к развалинам, растворяясь в жёлтой пожухлой траве. Слева виднелось ветхое строение с большим ржавым баком наверху, справа открывался загон для скота. От всего этого пейзажа веяло запустением, древней печалью и покорной обречённостью.
– Здесь никто не живёт, – подала голос Даниэла.
– Никогда не думал, что и в Греции умирают хутора и усадьбы.
– Его давно бросили и не восстановили.
– Пойдём, посмотрим.
– Заночуем?
– Надеюсь, что нет.
Они спустились в долинку, миновали рощицу засохших деревьев, заросли разросшегося кустарника, вышли к развалинам.
Со стуком с покосившейся стены упал камень.
Даниэла вздрогнула, вцепилась в руку мужа.
– Там кто-то есть!
– Успокойся, трусиха, – сказал он. – Даже птиц не слышно.
Откуда-то
– Спрячемся! – Роман увлёк жену за собой, устремляясь к сохранившейся стене старого здания.
8
Яхта догнала их в двадцати километрах от порта Нафплио.
– К берегу! – приказал Афанасий, раздумывая, позвонить Олегу Харитоновичу или нет.
Председатель АНЭР о себе не напоминал, и это тревожило майора и злило одновременно. Афанасий не привык действовать вслепую и полагаться на незнакомых людей, какими бы способностями они ни обладали.
– Крист, прощупайте берег.
Команда послушно принялась «щупать» пространство на предмет наличия новых угроз.
Яхта неслась за катером, как касатка за более мелкой рыбой, нацеленная сожрать беглецов вместе с их посудиной.
«Пулемёт бы! – подумал Афанасий с неожиданным азартом. – Враз бы отбили охоту играть в догонялки!»
– Абордаж? – обернулся к нему Сёма, на лице которого не отражалось ничего, кроме профессиональной уверенности в своих силах.
– Подождём, что они предпримут.
Домики с красными крышами на побережье справа закончились, началась обрывистая полоса скал, за которыми показались какие-то решетчатые заборы и мачты.
– Ближе к берегу! – скомандовал Афанасий.
Шаймиев повторил его слова на английском.
Негр-рулевой подарил им ослепительную улыбку, рванул дугу руля вправо.
За большой скалой вырос торчащий наклонно из воды бетонный столб, примета цивилизации, за ним показалась песчаная отмель.
– Высаживаемся!
Катер устремился к отмели.
Яхта сделала рывок, пытаясь перехватить катер до высадки пассажиров, и в этот момент раздался выстрел, негромкий, но весьма характерный.
Тренированные бойцы «А»-группы мгновенно распластались на дне кокпита. Однако пуля почему-то в катер не попала. Мало того, раздались ещё три выстрела, и яхта затанцевала на месте, сбросила скорость.
Афанасий догадался, что с берега вели огонь именно по судну преследователей, а не по «туристам» из России.
– На берег!
Сёма и его команда зайцами попрыгали за борт, на песчаную отмель. За ними не так ловко, но не менее решительно поспешили сенсы. Афанасий и Шаймиев спрыгнули на песок последними.
– Спасибо! – обернулся Вьюгин к негру-рулевому, но тот никак не отреагировал на его благодарность. Он смотрел на стену обрыва, скаля зубы, и лицо его почему-то струилось, как изображение в телевизоре.
– Командир! – позвал Сёма.
Афанасий опомнился, метнулся к своим, поднимавшимся к проходу между крутыми откосами скал. За глыбой слева виднелся ещё один бетонный столб, увенчанный букетом ржавой арматуры, за ним горизонтальная плита, и стало ясно, что в этом месте когда-то существовал небольшой причал. Море ушло, причал поднялся на несколько метров и стал не нужен его создателям.