Уксусная девушка

Тайлер Энн

Как правило, при первой встрече так на нее смотрели многие мужчины. А все благодаря отмершим клеткам кератина: у нее были длинные иссиня-черные волосы, струящиеся по плечам и оканчивающиеся чуть пониже спины.

– Это Пиотр Чербаков, – сообщил отец.

– Петр, – поправил его мужчина, произнеся слитно твердую «т» и рокочущую «р», – Щер-ба-ков, – добавил он, словно выплюнув совершенно непроизносимое для американцев сочетание звуков.

– Пиотр, познакомься с Кейт.

– Привет, – кивнула Кейт лаборанту. – До вечера, отец.

– Я

надеялся, ты с нами немного побудешь.

– Зачем это?

– Ну, тебе ведь нужно захватить домой мою коробку из-под ланча?

– Разве ты сам не справишься?

Внезапно раздалось одобрительное уханье, заставившее обоих покоситься на Петра.

– Совсем как девушки в моей стране, – сияя, сообщил он. – Такая же дерзкая и строптивая.

– Как женщины, – с упреком поправила Кейт.

– Да, и женщины тоже. И бабушки, и тетушки.

Кейт махнула на него рукой.

– Отец, – продолжила она, – скажи Белочке, чтобы она прибирала за своими друзьями. Видел бы ты, на что с утра была похожа наша гостиная!

– Да-да, – пробормотал отец, уходя в лабораторию. Он вернулся с креслом на колесиках, докатил его до столика. – Присядь, пожалуйста.

– Мне нужно вернуться к прополке.

– Прошу, Кейт. Вечно ты меня избегаешь.

Она уставилась на отца изумленно.

– Я тебя избегаю?!

– Присядь, – кивнул он на кресло. – Могу поделиться с тобой сандвичем.

– Не хочу я есть, – ответила Кейт, но присела, все еще недоумевая.

– Пиотр, садись. И сандвич бери, если хочешь. Кейт сама готовила. Арахисовое масло с медом на пшеничном хлебце из цельносмолотого зерна.

– Вы же знаете, я не ем арахисовое масло! – заявил Петр, взял складной стул и сел наискосок от Кейт. Ее кресло было гораздо выше, и она разглядела, что на макушке его волосы начинают редеть. – В моей стране арахис – еда для свиней.

– Ха-ха! – рассмеялся доктор Баттиста. – Он такой шутник, верно, Кейт?

– Какой?

– Они едят орехи прямо со скорлупой, – пояснил Петр.

Некоторые согласные давались ему с трудом, заметила Кейт. Да и с гласными проблемы – слишком кратко их произносит. Разговоры с иностранцами выводили ее из терпения.

– Ты ведь удивилась, что я воспользовался своим мобильным? – спросил отец, почему-то продолжая стоять. Он достал телефон из кармана комбинезона. – Вы, девочки, были правы – удобная штука. Теперь буду его осваивать. – Он наморщил лоб, словно пытаясь понять, что за предмет у него в руках. Прищурился, отошел на несколько шагов. Раздался механический щелчок. – Гляди, он еще и фотографирует!

– Сотри! – велела Кейт.

– Не знаю, как это делается, – ответил он, и телефон снова щелкнул.

– Тьфу ты!.. Отец, сядь и поешь. А мне пора возвращаться к прополке.

– Ладно, ладно!

Он убрал телефон и сел. Тем временем Петр взял свой ланч, достал два яйца, потом банан и положил их перед собой на расстеленном бумажном пакете.

– Пиотр –

приверженец бананов, – доверительно сообщил доктор Баттиста. – Я все твержу ему о пользе яблок, но он не слушает! – Отец открыл свою коробку, вынул яблоко и потряс им перед носом Петра. – Пектин! Пектин!

– Бананы – чудо-еда, – спокойно заметил Петр и принялся чистить свой фрукт. Кейт с удивлением заметила, что лицо у лаборанта практически шестиугольное – скулы выступают острыми углами, челюсть образует еще два угла, остальные два – подбородок и лоб под разделенными на прямой пробор волосами. – И яйца, – добавил он. – До чего ловко придумано куриное яйцо! Такое самодостаточное!

– Кейт делает мне сандвич каждый вечер перед сном, – поведал доктор Баттиста. – Она очень хозяйственная.

Кейт зажмурилась.

– Однако из арахисового масла, – заметил Петр.

– Ну да.

– Да, – вздохнул Петр и взглянул на нее с сожалением. – Зато красивая.

– Видел бы ты ее сестру!

– Отец, ты что?! – возмутилась Кейт.

– Где ее сестра? – заинтересовался Петр.

– Ну-у, Белочке всего пятнадцать. Она учится в школе.

– Ясно, – кивнул Петр и снова переключил свой взгляд на Кейт.

Кейт резко встала.

– Не забудь свой «Тапервер», – бросила она отцу.

– Как? Ты уходишь? Почему так скоро?

– Пока! – воскликнула Кейт на бегу, в основном обращаясь к Петру, который следил за ней оценивающим взглядом, промаршировала к двери и распахнула ее.

– Кэтрин, дорогая, не убегай! – поднялся отец. – Вот те на, все вышло кувырком! Пиотр, у нее столько дел, столько дел! Никак не могу убедить ее присесть и отдохнуть хоть немного. Я говорил, что на Кейт весь наш дом держится? Она такая хозяйственная. Ах да, об этом я упоминал. А еще она работает полный рабочий день. Я говорил, что она учит дошкольников? Кейт прекрасно ладит с детишками.

– Почему ты так странно разговариваешь? – возмутилась Кейт, обернувшись к отцу. – Что на тебя нашло? Ненавижу маленьких детей, сам знаешь!

Петр снова одобрительно ухнул, глядя на нее с ухмылкой.

– Почему вы их ненавидите? – спросил он.

– Ну, они не шибко умные, если вы не заметили.

Он снова ухнул. В сочетании с бананом в руке этот возглас делал его похожим на шимпанзе.

Кейт развернулась, вылетела вон и помчалась, перепрыгивая через две ступеньки.

Хлопнула дверь. Отец позвал:

– Кейт!

Девушка неслась к выходу, будто не слыша.

– Я провожу тебя, погоди! – крикнул он вслед.

Провожу?! Это что-то новенькое!

У двери она притормозила, обернулась и посмотрела на отца.

– Я все сделал не так, – вздохнул он, вытирая лысину рукой. Безразмерный комбинезон топорщился на животе, и доктор Баттиста смахивал на телепузика. – Прости, не хотел тебя рассердить!

– Я не сержусь, я… – Слово «обиделась» она не сказала, чтобы не заплакать. – Я расстроилась.