Уксусная девушка
Шрифт:
Теперь Кейт часто вспоминала эту фразу, когда шла по утрам в детский сад. И когда разувала детишек, и когда выскребала пластилин у них из-под ногтей, и когда залепляла пластырем разбитые коленки. И когда снова обувала малышей.
У нее нет никакого плана.
На обед были макароны с томатным соусом. Как обычно, Кейт сидела во главе одного стола, миссис Чонси – во главе другого в дальнем конце столовой. Прежде чем занять места, дети показали Кейт и миссис Чонси руки с обеих сторон.
– А теперь помолимся! – Дети послушно опустили головы. – Дорогой господь! – с чувством произнесла миссис Чонси. – Благодарим тебя за то, что ты даешь нам эту пищу, и за эти здоровые, цветущие личики. Аминь.
Дети за столиком Кейт тут же подняли головы.
– А у Кейт глаза открыты! – тут же сообщила всем Хлоя.
– Ну и что с того, мисс святоша? – спросила Кейт.
Близнецы Сэмсоны радостно захихикали.
– Мисс свя-то-ша, – повторил Дэвид вполголоса, стараясь запомнить на будущее.
– Если откроешь глаза во время молитвы, – начала Хлоя, – то Бог подумает, что ты ему не благодарен.
– Ну, значит, я не благодарна, – откликнулась Кейт. – Не люблю макароны.
Повисла напряженная пауза.
– Как это – не любишь макароны? – наконец спросил Джейсон.
– Они пахнут псиной, – ответила Кейт. – Неужели не почуял?
– Фу-у! – воскликнули дети.
Они склонились к тарелкам и понюхали.
– Ну как? – спросила Кейт.
Дети переглянулись.
– Точно! – сказал Джейсон.
– Как будто моего старого пса Фрица сунули в огромную кастрюлю для крабов и сварили! – заметил Антуан.
– Фу-у!
– Зато морковка удалась, – поспешно вставила Кейт, начав жалеть, что подняла эту тему. – Берите вилки и за еду!
Пара детишек взялась за вилки. Остальные даже не шелохнулись.
Кейт сунула руку в карман джинсов и достала отрезку вяленой говядины. Будучи весьма разборчивой в еде, она всегда носила с собой перекус на случай, если на обед подадут какую-нибудь гадость. Оторвав кусочек зубами, она принялась его пережевывать. К счастью, вяленую говядину не любил никто, кроме Эммы Дабл-Ю, которая вовсю наворачивала макароны, и делиться не пришлось.
– Хорошего вам понедельника, мальчики и девочки! – объявила миссис Дарлинг, ковыляя к их столу с алюминиевой тростью. Она непременно наведывалась в столовую во время обеда каждой группы и всегда вставляла в свое приветствие соответствующий день недели.
– Хорошего понедельника, миссис Дарлинг, – пробормотали дети, пока Кейт судорожно пихала говядину за левую щеку.
– Почему никто не ест? – спросила миссис Дарлинг. (Ничто не ускользало от ее взгляда.)
– Макароны пахнут мокрой псиной, – поведала Хлоя.
– Как-как? Силы небесные! – Миссис Дарлинг прижала к мешковатой груди морщинистую, покрытую пигментными пятнами руку. – У меня такое впечатление, будто вы забыли одну важную вещь. Дети! Кто помнит наше Хорошее Правило?
Все промолчали.
– Джейсон?
– Если не можешь сказать что-нибудь
– «Лучше вообще помолчи». Так-то! Кто может сказать что-нибудь хорошее о сегодняшнем обеде?
Молчание.
– Мисс Кейт? Вы можете сказать что-нибудь хорошее?
– Ну, он просто… блестящий, – выдала Кейт.
Миссис Дарлинг наградила ее пристальным взглядом, однако ограничилась пожеланием приятного аппетита и с топотом направилась к столу миссис Чонси.
– Блестящий, как мокрая псина! – шепнула Кейт детям.
Малыши завизжали от смеха. Миссис Дарлинг замерла и повернулась, опершись на трость.
– Кстати, мисс Кейт, – проговорила она, – будьте так добры заглянуть в мой кабинет во время тихого часа.
– Конечно, – ответила Кейт.
Ей пришлось проглотить сразу всю вяленую говядину.
Дети уставились на нее круглыми глазами. Даже четырехлетки знают, что приглашение в кабинет директора не предвещает ничего хорошего.
– Ты нам нравишься, – признался Джейсон.
– Спасибо, милый.
– Когда мы с братом вырастем, – пообещал Дэвид Сэмсон, – мы обязательно на тебе женимся!
– Что ж, спасибо. – Кейт хлопнула в ладоши и объявила: – Знаете, что у нас сегодня на десерт? Мороженое с печеньками!
Дети тихонько сказали «М-мм!», но вид у них был по-прежнему встревоженный.
Не успели малыши доесть мороженое, как в столовую нестройной гурьбой ввалилась группа пятилеток. С позиций уютного маленького мирка четырехлеток они виделись Кейт страшными и неуклюжими великанами, хотя были всего годом старше.
– Пошли, дети! – воскликнула миссис Чонси, с трудом поднимаясь со стула. – Пора освободить место для другой группы. Скажите спасибо миссис Вашингтон.
– Спасибо, миссис Вашингтон, – хором повторили дети.
Стоявшая в дверях кухни миссис Вашингтон улыбнулась, важно кивнула и разгладила фартук. (В «Школе для самых маленьких» к хорошим манерам относились очень серьезно.) Четвертая группа выстроилась в некое подобие линии и потянулась к выходу мимо пятой, почтительно втянув головы в плечи. Шествие замыкала Кейт. Проходя мимо Джорджины, нянечки пятой группы, она прошептала:
– Меня вызвали на ковер.
Джорджина ахнула.
– Удачи!..
Беременная первенцем Джорджина была румяная миловидная женщина с необъятным животом. Вряд ли ее хоть раз вызывали к начальству, подумала Кейт.
Вернувшись в группу, Кейт открыла чулан, в котором хранились детские раскладушки, расставила их, разложила подушечки и одеяла, вынув их из детских шкафчиков. Четверо самых отъявленных болтушек, как всегда, попытались улечься рядом, но Кейт разрушила их планы. Как правило, миссис Чонси проводила тихий час в комнате для отдыха воспитателей, однако сегодня после обеда она вернулась в группу, уселась за стол и достала из своей огромной хозяйственной сумки газету «Балтимор сан». Должно быть, слышала, что миссис Дарлинг вызвала Кейт к себе в кабинет.