Укус милосердия. Книга первая

Мамбурин Харитон Байконурович

Закурив, орк принялся дальше тайно наблюдать за домом, тщательно контролируя левую полу плаща. Она скрывала убойный метровый тесак, чья рукоять крепилась веревкой к поясу жмуродела. Хавок курил и думал.

Хороший

домище. Основательный, крепкий. Ни разу не внушительный, но с того угла, где отирался Хавок, было видно, что дом куда больше, чем кажется на первый взгляд. В таком многодетная семья жопами толкаться не будет. Еще б подъезд для машины, но нет, улочку проектировали в те времена, когда о машинах в Омниполисе и слышать не слышали. Очень хороший домище. Что странно.

За заказ платили не жирно. Капал бы этот жир, орк бы послал заказчиков. Нет, всё вполне обычно. Просто заказчики были не простыми, а парнями из Гильдии. Как обычно бывает, приняли заказ, а потом вылезло неудобье, да такое, что не отмашешься. В доме с целью проживала девчонка, Шпилька. Смесок какой-то невнятный, но одна из тех, кто в теневых делах крутится. А неписанный закон городских джунглей гласит, что на своих Гильдия заказы не берет. Именно поэтому и дают дышать таким как Хавок – кому еще исправлять такое дело?

Детали они, конечно, не разгласили, но сообщить, что

заказ прямой как палка – да. Зайти, завалить цель, уйти. Всё.

Хавок затянулся аж на треть папиросы, окончательно принимая решение. Шпильку он трогать не будет, а брата её, о котором он выведал, тем более. Тот по дереву, вроде, мастерит, а это дело такое, вонючее, когда с лаками да пропитками дело имеешь. А если так, то сидеть громила может только под самой крышей, да и слышно ему оттуда мало что. Пронесет… а если и нет, так у орка есть еще обрез, заряженный не самой крупной дробью. Хавок бегать не любит, особенно догонять, поэтому носит с собой выключалку для излишне резвых. Только бы по мелкой не попасть, её наповал уложит…

О Шпильке слышал даже он, обретающийся обычно на окраинах города. Мелкая болтливая бестия, ненадежная настолько, что это даже смешно. Отвлечься могла хоть на бабочку, хоть на пьяного фонарщика, в командах вообще не появлялась. Слушала обычно только себя да голоса тараканьи в своей голове. По мелочи её подписывали, потому как знала практически всех в городе, да пускали её куда угодно, но сложнее, чем передать пару слов, дел не поручали. Она даже записки теряла…

Конец ознакомительного фрагмента.