Укус тени
Шрифт:
— О его случайных связях?! — восклицает Торез.
— Именно так, лейтенант! Вы уже начинаете надоедать мне! Нам тут всем известно, что таких связей у Лорана — хоть отбавляй!
— Неужели? Э-э… А не нужно ли и вас допросить по данному поводу, капитан?
Джамиля смотрит на Тореза таким взглядом, как будто сейчас выхватит пистолет и пристрелит его. Фабр изумленно таращится на них обоих.
— Если у вас есть время, которое вы готовы потратить впустую, то можете допросить и меня, лейтенант!
Торез
— Ну что ж, мне кажется, мы все обсудили… Действуйте, господа!
Полицейские выходят из кабинета капитана Фасани в коридор. Фабр остается наедине с Джамилей и закуривает сигарету.
— А вы мне не сказали, что Лоран — ваш любовник, капитан…
— Бывший любовник, — сердито поправляет Фабра Джамиля.
— И долго вы с ним встречались?
— А какое это имеет значение?
— Просто нужно разобраться с данным вопросом…
— Вы думаете, что это я убила Лорана?
— А откуда вы знаете, что его убили?
На несколько секунд воцаряется тишина. Затем Джамиля резко встает и выходит из кабинета. Фабр бросается вслед за ней.
— Я не собираюсь слушать ваши дурацкие домыслы! — выпаливает Джамиля.
— Простите, но вам не следовало скрывать от меня эту информацию… Тем более что она всем известна!
Джамиля оборачивается и зло смотрит на Фабра. Со стороны кажется, что она вот-вот набросится на него с кулаками.
— Мы провели вместе всего лишь пару ночей, майор. Потом этот негодяй, должно быть, похвастался своим приятелям. Такой ответ вас устраивает?
— Вы, похоже, очень сильно на него обижены…
«Если бы он только знал, насколько сильно!»
— Вовсе нет! — восклицает Джамиля. — Он всегда обращается с женщинами подобным образом… Одна-две ночи — и Лоран дает деру! Потом, на следующее утро, он присылает букет цветов и прощальную открытку!
Фабр, улыбаясь, говорит:
— Я таких типов знаю! Готов поспорить, что он пишет что-нибудь вроде «я допустил ошибку», «у меня есть семья» — ну и тому подобное!
— Именно так! Видите, вы его знаете не хуже меня!
— А… а как вы считаете, он способен заморочить женщине голову?
— Что вы имеете в виду?
— А то, что некая женщина, проведя с ним одну-две ночи, может влюбиться в него до такой степени, что…
— …что готова убить его?
— Или, скажем, бросить ради него своего супруга.
— Этого я не знаю… В нем, в общем-то, нет ничего особенного!
— Тем не менее версия с брошенным мужем кажется мне интересной… А вы замужем, Джамиля?
Джамиля
— Нет, господин полицейский. Я не замужем! Но если вы задаете мне такие вопросы в своих личных целях, то имейте в виду: вы не в моем вкусе… Да и ваш срок годности, похоже, давно истек!
Фабр, все еще идущий вслед за стремительно шагающей Джамилей, резко останавливается, едва не получив по лбу захлопнувшейся прямо перед ним дверью женского туалета.
Борьба с холодом требует большого количества калорий.
Но если ничего не есть, этим калориям взяться неоткуда.
Бенуа сейчас приходится убеждаться в этом на своем собственном опыте.
Солнце заглянуло в его «клетку» совсем ненадолго — минут на десять, не больше.
Он заставляет себя выпить несколько глотков воды из-под крана. Инстинкт самосохранения. Сегодня утром у него начала кружиться голова, как только он, сидя у стены, попытался подняться на ноги.
Еще несколько дней, а может, часов — и ему будет трудно встать с пола.
Когда раздается скрип двери, он закрывает глаза.
Его мучительница снова заходит в подвал. Что она придумала на этот раз? Может, она, угрожая пистолетом, заставит его лизать ей пятки?
Ему кажется, что от нее можно ожидать чего угодно.
Лидия идет по подвалу — серая тень, двигающаяся посреди тьмы. Остановившись, она в течение нескольких минут рассматривает его из темноты, а затем подходит настолько близко, что ему становится видно ее лицо.
— Ты, похоже, успел сильно ослабеть!
— Нет, еще не очень сильно… — отвечает Бенуа, открывая глаза.
— Но ты измучен, майор, да?
— Да…
Она просовывает между прутьями решетки чистую одежду. Бенуа не верит своим глазам.
— Джинсы, рубашка, свитер… Трусы, носки… Я ничего не забыла? Ах, да… Одеяло… И вот еще твой несессер с туалетными принадлежностями… Теперь ты снова сможешь стать похожим на человека.
Обидная реплика, но Бенуа не пытается даже хмуриться.
В течение нескольких секунд он не решается подойти к решетке и взять одежду. А вдруг она приготовила ему какую-нибудь новую пакость?..
Наконец он берет принесенные Лидией шмотки и поспешно уносит их вглубь своей «клетки» — а то Лидия, чего доброго, еще передумает. Он натягивает на себя джинсы, рубашку и свитер и в изнеможении опускается на пол: ему уже трудно стоять на ногах. Как-никак, он трое суток ничего не ел.
— Ты ничего не забыл, Бенуа?
Ну конечно же, забыл. И как он мог быть таким бессовестным?!