Улица роз

Макомбер Дебби

— Завтрак между восемью и десятью. Хорошего вам сна.

— Спасибо. — Мужчина закрыл дверь, и они услышали, как щелкнул замок.

Боб подождал, пока они не оказались наверху, а потом заговорил:

— Он мне не нравится.

— Не будь смешным, — произнесла Пэгги, входя в хозяйскую спальню, чтобы снять макияж. — Он — жилец. И не обязан тебе нравиться. Он уедет утром, и мы больше никогда не увидим его.

— Может быть, — пробормотал Боб, но у него было подозрение, что жена не права.

Ураган продолжал набирать силу, а Боб

стоял у окна спальни, из которого открывался вид на чернильные воды бухты. Но маяк можно было видеть на расстоянии, даже в такую погоду он помогал кораблям избежать опасности. Вдруг Боба посетило жуткое ощущение. Он вновь задался вопросом о деле, которое привело незнакомца в его дом. Ему не нравился мужчина в комнате внизу, хотя Боб и не мог сказать почему. Но интуиция говорила ему: незнакомец принес с собой неприятности.

Пэгги была настолько сердечной женщиной, что видела только человека, попавшего в непогоду и ищущего укрытия на ночь. И Боб очень хотел бы ощущать только это.

— Ты идешь в постель? — спросила Пэгги, откидывая стеганое одеяло и опускаясь на хрустящую, чистую простыню.

Может, Пэгги действительно права. Обычно так и случалось. Человек внизу просто проезжал мимо. Утром он пойдет своей дорогой, и они больше никогда не встретятся. Незнакомец уже полностью заплатил за комнату, и если не захотел заполнять информационную карту, что ж, это его право.

Следующим утром Боба разбудило солнце. Он проснулся и был поражен, увидев, что на дворе светло. Пэгги уже спустилась — он мог слышать, как жена подпевает радио, в то же время она пекла черничные кексы. Это было ее фирменное блюдо, а черника была родом с привычного их маленького участка земли, который располагался рядом с травяным садом — гордостью Пэгги. Аромат свежего кофе поднимался даже вверх по лестнице.

Боб провел ладонью по лицу, вспоминая обрывки привычного ночного кошмара. Не картинки, а скорее чувства, впечатления, и они не были приятными. Добравшись до кровати, Боб погрузился в беспокойную дрему, а потом впал в глубокий сон. Теперь он изо всех сил пытался вспомнить свои сны, но безрезультатно.

Обычно он вставал до Пэгги и готовил кофе. Чувствуя вину за свой долгий сон, он торопливо оделся. К нему пришла запоздалая мысль, и Боб подошел к окну. Конечно же белый «форд» все еще был припаркован внизу. Значит, их гость не ускользнул, как подозревал и надеялся Боб. Вероятно, этим утром незнакомец будет более дружелюбен, нежели вчера вечером, и Боб сможет понять, что ему показалось таким знакомым.

Пэгги улыбнулась, когда увидела проснувшегося мужа.

— Доброе утро, родной. Даже не припомню, когда ты так долго спал.

— Знаю. И сам не понимаю почему.

— Тебя преследовал один из твоих кошмаров. — Жена немного помедлила.

— В самом деле? Я не помню…

— С тобой все в порядке? — Лицо Пегги исказилось от волнения, она внимательно изучала мужа.

— Я в порядке, — пробормотал Боб. — Я ведь не вставал… правда?

Дважды

за много лет Боб просыпался в каком-либо месте за пределами их спальни. Единственным тому объяснением было хождение во сне.

— Ты ведь был в постели, когда проснулся? — с улыбкой поинтересовалась жена.

Боб кивнул и сразу же почувствовал облегчение. Он обнял жену, а затем налил себе кофе. Взяв книгу, он направился в застекленную террасу и расположился на раскладном кресле, чтобы почитать. За его плечами было двадцать лет воздержания, но он все равно жил одним днем. Одна стопка могла бы разрушить все, и он не позволял прожить ни дня, не напоминая себе этого. Спустя двадцать минут Пэгги уже вытаскивала кексы из печки.

Их утренний распорядок был давно расписан по минутам, и было почти десять, когда Пэгги поняла, что они не видели сегодня гостя, хотя его машина все еще оставалась припаркованной возле здания. Любопытство заставило Боба заглянуть в водительское окно. На пассажирском сиденье лежала карта, а в отделении для напитков стояла наполовину пустая бутылка воды. Ничего необычного.

— Я ведь сказала ему, что завтрак между восемью и десятью? — спросила Пэгги у Боба, когда он вернулся в дом.

— Может, он хочет поспать подольше. Он говорил, что у него был тяжелый день.

— Уже двенадцатый час, — пробормотала Пэгги чуть позже.

— Он странный парень. — Боб не собирался менять свое мнение на этот счет.

Спустя полчала Пэгги вновь проявила беспокойство:

— Может, нам стоит посмотреть, все ли с ним в порядке.

— Дай ему поспать, — настаивал Боб. — Насколько мы знаем, он может работать в своей комнате. У него ведь был с собой компьютер?

— Я не помню.

По мнению Боба, если незнакомец хотел уединения, ему стоит позволить им насладиться.

Пэгги бросила на него вопросительный взгляд, затем пожала плечами и вернулась к лоскутному одеялу, над которым недавно начала работать. Боб отправился в свою гаражную мастерскую — на пенсии он занялся столярной работой и наслаждался изготовлением мебели. За годы он создал несколько действительно стоящих вещей, если уж говорить откровенно. Недавно он закончил работать над комодом и гордился своим изделием. Покрыв комод последним слоем лака, Боб вернулся в дом. Было двенадцать тридцать. Он посмотрел в окно и вновь увидел автомобиль незнакомца на том же месте, что и ранее.

Боб сделал себе бутерброд и возобновил работу в гараже. Несколькими минутами позже появилась Пэгги.

— Думаю, мы должны сходить туда, — проговорила она. — Я постучала в его дверь, но не получила ответа.

Боб решил, что Пэгги права. Следуя за женой в дом, он постучал в дверь.

— Вы проснулись?! — громко позвал он.

— Нет необходимости кричать, — прошептала Пэгги. Она выглядела встревоженной, и, откровенно говоря, Боб начинал чувствовать то же самое. Хотя они вели дело более десяти лет, это был первый раз, когда у них появился… подобный гость.