Улица роз
Шрифт:
— Ваша честь… — поднялся адвокат Зака. — Моему клиенту важно разделить опеку над детьми.
— У меня нет претензий к его мотивации или концепции совместной опеки, — проговорила судья Локхарт. — Но, по-моему, не родителям нужна стабильная домашняя жизнь, она нужна детям.
— Мой клиент абсолютно согласен с вами, — произнес Отто Бенсон, а Зак кивнул.
— Мисс Кастор, ваша клиентка согласна?
Шэрон посмотрела на Рози, которая встала и обратилась прямо к судье:
— Я хочу лучшего для своих детей.
Судья
— Семейный дом на Пеликан-Корт, 311. Как долго вы проживаете по данному адресу?
— Три года, ваша честь.
— Вы намереваетесь сохранить дом?
— Да, ваша честь, — от имени Рози ответила Шэрон.
Судья отложила в сторону бумаги и тяжело вздохнула.
— Дело обстоит так: я собираюсь проверить ваши намерения. Вы оба заявили, что ваше главное беспокойство в этом разводе — дети. Это я и хочу слышать. Вы оба собираетесь остаться в жизни детей, и я одобряю это. Надеюсь, вы именно так и поступите. Я согласна принять все условия и пункты, которые вы вынесли в суд, но с одним исключением — совместная опека.
— Ваша честь! — Зак вскочил с места.
— Выслушайте меня, мистер Кокс, — приказала судья, и Зак сел.
Рози самодовольно скрестила руки на груди, радуясь, что эта проницательная судья видела ее мужа насквозь.
— Как я сказала ранее, для детей важно иметь стабильный дом. Вы двое — не дети — решили поставить точку в браке. Поэтому дети остаются в доме, а родители будут въезжать и выезжать каждые несколько дней.
— Но, ваша честь…
— Таковы мои условия. Либо принимайте их, либо в разводе будет отказано.
Напуганная Рози посмотрела на Зака. Как они смогут выдержать это после битвы за каждую деталь?
— Вы приняли решение? — задала вопрос судья.
Зак и его адвокат начали шептаться. Вскоре Отто поднялся.
— Ваша честь, мой клиент согласен.
Шэрон посмотрела на Рози, которая тоже кивнула.
— Моя клиентка тоже согласна.
— Очень хорошо, — произнесла судья Локхарт. — Брак расторгнут. Надеюсь, вы сможете уладить это ради своих детей.
Рози и сама надеялась на это.
— Позвони ему, — уговаривала Оливию Шарлота. — Он несчастен, как и ты.
— Нет, мама. — Оливия поставила чашку на стол. — Не в этот раз.
Она все еще злилась на Джека и отказывалась идти ему навстречу. Если он может так легко отказаться от нее, тогда ей, вероятно, будет лучше без него.
Но Оливия все равно спросила:
— Откуда ты знаешь, что он несчастен?
Ее мать отложила в сторону вязанье и взяла чашку с середины стола. И вновь наполнила ее.
— Он спрашивает о тебе каждую неделю, когда я привожу свою колонку.
И это ободряло. Но все равно Оливия не видела настоящих доказательств его беспокойства. Если она волнует Джека так сильно, как он говорил, тогда ему следует воспользоваться ее советом и бороться за
Послышался звонок телефона, и Оливия рассеянно ответила:
— Алло.
— Это Сет. — Голос зятя был взволнован. — У Джастин только что отошли воды и начались схватки. Мы уезжаем в больницу.
— Но еще рано! — закричала Оливия.
Осталось еще три с половиной недели, и это не может быть хорошо для Джастин и ребенка.
— Малышу никто об этом не сказал.
Оливия слышала в голосе Сета панику.
— Я выезжаю, — заверила она. — Все будет хорошо. Дети рождаются раньше времени каждый день.
— Да, я знаю. Это просто застало меня врасплох. Не могли бы вы позвонить Стэну?
— Конечно. Сделай глубокий вдох, и встретимся в больнице.
Как только Сет положил трубку, Оливия набрала рабочий номер Стэна и сразу же услышала:
— Стэн Локхарт.
— Привет, дедушка, — проговорила она, переполняясь волнением и беспокойством. — У Джастин начались схватки, и они едут в больницу. Не хочешь встретиться с нами там?
Стэн засмеялся, и его смех звучал радостно и восторженно.
— Ни за что на свете это не пропущу. Скажи ей, что я буду скоро, бабушка.
— Не торопись, — проговорила Шарлота, когда Оливия положила трубку. — Требуется время.
Это говорила мудрость возраста, но Оливия знала, что будет в отчаянии в любом другом месте, кроме больницы. В их семье вот-вот родится ребенок, и она чувствовала слишком много радости, чтобы сдерживать ее внутри. Она не могла сидеть неподвижно и стала бродить по дому.
— Поезжай, — через несколько минут посоветовала Шарлота. — Я обо всем здесь позабочусь. Позвони мне позже.
— Спасибо, мам.
Оливия поцеловала мать в щеку, схватила сумочку и ключи от машины и выбежала за дверь.
Почти час она сидела в одиночестве в комнате ожидания. Сет временами выходил, чтобы рассказать ей новости, и пока все шло ровно. Стэн приехал двумя часами позже. Они сидели, пили кофе и разговаривали.
— Помнишь ту ночь, когда родился Джеймс?
— Не думаю, что смогу забыть. — Оливия пожала плечами. — Мы едва успели доехать до больницы.
Вскоре они смеялись, пойманные в сеть воспоминаний о ранних годах их брака.
— А помнишь рождественский сочельник, когда ты решил собрать велосипед Джордана? — спросила Оливия.
— Не напоминай, — застонал Стэн. — Насколько я помню, инструкция была на японском языке, и ты сказала, что собрать велосипед не может быть сложно.
— В этом-то и была моя ошибка.
— А помнишь, как ты решила научить Джастин печь хлеб?
Оливия закатила глаза от воспоминания. В попытке быть полезной Джастин подняла и уронила мешок с пятью килограммами муки, который разорвался при ударе. Несколько лет после этого Оливия находила следы порошковой субстанции по всей кухне — под раковиной, за холодильником, в задней части ящиков.