Улика из прошлого
Шрифт:
Эля недоумённо глянула в ту сторону.
На первый взгляд, там стоял дом как дом, особо от остальных в Кочках не отличающийся.
– Ты про что? – переспросила она у Макара.
– Вот. – Тот потыкал пальцем в раскрытый блокнот. – Как будто с натуры нарисовано у тебя. И колодец-журавль, и две трубы, и флюгер на крыше.
Элис тупо уставилась на изрисованную страницу – там действительно был набросок строения, напоминающего дом, но она абсолютно точно ничего не рисовала после того, как они заехали в деревню.
– Говорю тебе, сейчас сама увидишь. – Макар повернул ключ зажигания, дождался, когда движок наберёт обороты, и принялся разворачивать
Потом они подъехали к тому самому дому с журавлём. Сходство с картинкой в блокноте и впрямь выглядело удивительно – все характерные детали строения совпадали.
– Не понимаю только, когда ты успела его накалякать, – повторил Макар.
Эля, если честно, пребывала в некоторой растерянности и чем больше глядела на дом (на сам дом, не на рисунок), тем явственнее понимала, что он как раз не очень-то типичный. Непривычно ухоженный, да и придомовое хозяйство выглядело побогаче остальных. Но как она умудрилась изобразить его в блокноте? В Кочках она раньше не была – в этом Элис была уверена на все сто!
Неожиданно, повинуясь какому-то импульсу, она распахнула дверь, выбралась из авто и решительно проследовала к воротам в ограде. А потом нажала на пимпочку звонка на столбе. Где-то в доме коротко тренькнуло.
Секунд через тридцать на крыльце (это было видно в щель между створками) появилась очень худая и очень долговязая женщина в длинном цветастом платье-сарафане почти до пола. Она не спеша проследовала через двор к ограде и отворила со своей стороны дверь.
Теперь Эля могла рассмотреть её лицо, но такой осмотр оставил двоякое чувство: хозяйка сильно косила, её глаза отчётливо смотрели в разные стороны.
– Слушаю вас, – сказала женщина низким мужским баритоном, вложив в слова вопросительную интонацию.
– Мы с областного телевидения, – соврала Эля. – Приехали репортаж делать, а тут карантин.
– О! – неожиданно воодушевилась хозяйка. – Вы-то мне и нужны! А мой контакт, надо полагать, вам дали в администрации губернатора?
– Почти, – уклонилась от прямого ответа Элис, слабо понимая, куда собеседница клонит.
– Только не надо меня снимать, – предупредила хозяйка дома, – но можете записать на диктофон.
– Х-хорошо, – согласилась Эля, борясь с искушением обернуться – из-за косоглазия собеседницы ей постоянно казалось, что та смотрит на кого-то за Элиной спиной. Она даже попыталась сфокусироваться чётче на лице хозяйки дома, но почувствовала, что в этом случае и её глаза начинают съезжаться к переносице. Тогда она поспешно опустила взгляд.
– Пройдёмте в дом, – пригласила женщина, делая рукой размашистый жест, словно сеятель, который бросает зёрна в почву. – А оператор может подождать вас в машине.
Вскоре выяснилось несколько новых обстоятельств. В ходе беседы «под диктофон» (Эле пришлось сделать вид, что она включила запись на своём смартфоне) Ида Марковна (так звали хозяйку) сообщила следующее.
Из-за соседей слева (имелись в виду фон дер Ляйны) в Кочках стал гибнуть скот. Началось с того, что собака «этих нуворишей» сбежала из-за ограды и укусила другую собаку, принадлежащую Пахомычу. Та, вторая собака, вскоре сдохла от невыясненной болезни. Вслед за собакой сдохла и корова Пахомыча (видимо, подцепила заразу). У соседа с другой стороны улицы начали дохнуть куры, причём их тушки после смерти окрасились в неестественно синий цвет. Он попробовал мясо варить и дал на дегустацию кошке – та тоже едва не померла, два дня её рвало.
– Меня так просто на мякине не проведёшь! – самодовольно добавила Ида Марковна в конце аудиенции, глядя одним глазом в потолок, а другим кося в окно. – Башню четыре джи благодаря мне у нас уже демонтировали из-за излучения, что же я, с синей травой не справлюсь?!
Эле ничего не оставалось, как поблагодарить хозяйку за полученную информацию и заверить, что в будущей передаче на телевидении обязательно про неё упомянут. Данное обстоятельство Ида Марковна приняла с достоинством, как должное.
– Интересные тут, однако, события происходят, – заметила Элис, когда вернулась в машину к Макару. – Вот тебе и меланхоличная глубинка.
– Пожрать бы сейчас, – мечтательно проговорил Макар, вздыхая. – И тяпнуть граммов сто пятьдесят.
– Какое тяпнуть? – Эля глянула на него недовольно. – Ты же за рулём.
– Думаешь, тут есть гаишники?
– Думаю, что надо оставаться в ясном уме и трезвой, – Эля выделила это слово, – памяти.
– Что ж, тогда поищем безалкогольный ресторан хотя бы с одной звездой Мишлен?
– Очень смешно. Поищем, только позже. Давай ещё к одному соседу заедем. Всё равно по пути.
Макар недовольно покосился на Элю, но спорить не стал и нажал на педаль. Тем более специально разыскивать этого соседа не требовалось, он уже сидел на лавочке возле следующего по дороге дома и подтёсывал топориком что-то вроде оглобли. Если Эля ничего не путала, то это был тот самый сосед, который кормил синей курицей кошку.
Когда Макар припарковал машину поближе к его калитке, мужчинка (маленький, заросший щетиной и в сандалетах на босу ногу) оглоблю отложил (но топорик продолжил держать в руке) и подозрительно посматривал на незваных гостей.
– Ты сиди тут, – приказала Эля Макару, выбираясь из машины. – А то ты не сильно внушаешь доверие.
«Водитель» ничего не ответил, только фыркнул и отвернулся.
Элис же приблизилась к мужичку и дружелюбно улыбнулась.
– Здравствуйте! – ещё издали поприветствовала она аборигена. – Доброго дня!
– И вам здравствовать, – кивнул мужичок, подумал и положил топорик на лавочку рядом с собой.
– Я с областного телевидения, – завела Эля опробованную пластинку. – Была у вашей старосты, теперь вот хотелось бы с жителями пообщаться.