Улики горят синим пламенем
Шрифт:
– Ну что вы, мы теперь очень внимательно работаем с потерпевшими. А вы давно в браке?
– Второй год. Кофе хотите?
– Да, спасибо, – поблагодарил Гуров и как бы вскользь спросил: – А где вы работаете?
Блондинка загремела посудой.
– Я не поняла, кого вы приехали допрашивать – меня или Алексея? Впрочем, это не секрет. Сейчас я нигде не работаю, а раньше была секретарем у Коли Ставрогина.
«Коля» заставил Гурова насторожиться.
– Извините за нескромный вопрос. Можете не отвечать, если не захотите. И все же – в каких
Эффектная блондинка Элеонора поглядела на Гурова снисходительно и в то же время с вызовом.
– Вы, господин полковник, старомодны. Или, быть может, вас надо называть товарищем?
– Боже упаси! – перепугался сыщик. – Ни в коем случае!
– Так вот, господин полковник, я была любовницей Коли Ставрогина, – сообщила блондинка. – Но к моменту выхода замуж наши отношения прекратились.
– А ваш муж об этом знал?
В голосе хозяйки появились нотки разочарования.
– Повторяю, вы безнадежно старомодны. Хотя по внешнему виду не скажешь. Знаете, кого вы мне напоминаете?
Гуров только теперь сообразил, что впопыхах снова надел твидовый пиджак с замшевыми локтями.
– Знаю, Клинта Иствуда, – признался он. – Скажите лучше, что ваш муж мог делать в том районе?
Эффектная Элеонора напряглась:
– А об этом лучше спросить его самого. Вот он и сам идет.
И отправилась на кухню варить кофе.
Хлопнула калитка. Крячко глянул в окно и узнал в муже блондинки Элеоноры давешнего сноровистого блондина с «глоком». Через несколько секунд он уже входил в дом. Вошел, увидел Крячко и замер. Гурову показалось, что он видит пресловутую «немую сцену» из комедии Гоголя «Ревизор». Про себя он отметил холодные прозрачные глаза Литовченко.
«Глаза убийцы», – подумал сыщик.
На то, чтобы прийти в себя, хозяину дома потребовалось еще несколько секунд. Гуров поспешил использовать растерянность клиента.
– Алексей Литовченко? – суровым тоном обличителя спросил он.
– Чем обязан? – по-еврейски, вопросом на вопрос, ответил тот.
– Главк уголовного розыска, полковник Гуров, – представился сыщик.
Но Литовченко смотрел не на него, а на Крячко.
– А ты что здесь делаешь? Чего тебе еще надо? Ты мне лучше спасибо скажи. Если бы не я, то сейчас твой «мерин» в головешки превратился бы.
– Это мой коллега, полковник Крячко, – ответил за друга Гуров. – Мы расследуем дело о массовом поджоге машин и хотим задать вам несколько вопросов.
Неожиданно Литовченко покраснел до самых корней своих светлых волос.
– Вы что же, думаете – это моя работа?
– Нет, – поспешил успокоить его Гуров. – Откровенно говоря, мы так не думаем. Впрочем, на правах версии можно рассмотреть и такой вариант.
Литовченко уловил в его словах скрытую угрозу и перешел на другой тон:
– Ребята, вы ведь менты? Вот и занимайтесь своей ментовской работой. Ищите хулиганов, которые поджигают машины. Маньяка ищите. И не лезьте туда, где можно нарваться на неприятности. Эту поляну не вам топтать.
Теперь Гуров услышал угрозу в голосе собеседника. Ему это также не понравилось. Господин Литовченко откровенно грубил. Сыщик так прямо его и спросил:
– Грубишь, плесень? Или я ошибаюсь?
Ответ блондина прозвучал вызывающе:
– Не ошибаешься. Повторяю, полковник, ты нарываешься на неприятности.
Он разговаривал исключительно с Гуровым, присутствия же Крячко как бы не замечал. Гуров наклонился к блондину и тихо произнес:
– А вот что я тебе скажу. На неприятности я уже нарвался, когда твой лоснящийся от самодовольства шеф вынудил меня, вместо того, чтобы заниматься своей работой, ковыряться в вашем горелом дерьме. Так что обратной дороги у меня нет. И если ты будешь мне мешать, то неприятности будут у тебя. А свою толстую ксиву можешь засунуть себе в задницу. Если она туда влезет.
Краска давно сошла с лица блондина. Теперь его заливала мертвенная бледность.
– Знаешь, мент, – прошипел он, – я бы с удовольствием поучил тебя культуре поведения.
– Алексей, прошу тебя, не надо!
Увлеченные дискуссией, присутствующие не заметили возвращения хозяйки дома.
– Не волнуйся, Лена, я только объясню господам ментам всю глубину их заблуждений, – успокоил ее муж и попросил: – Ты за нами не ходи, хорошо?
Гуров склонил голову:
– Он прав, мадам, я тоже попрошу вас остаться здесь, пока ваш муж будет проявлять неуважение к представителям закона. А то еще в свидетели попадете.
Элеонора посмотрела на полковников как на идиотов.
– Вы что, не понимаете? Он же просто вас убьет! У него четвертый дан… Алексей, я прошу тебя!..
– Не беспокойся, дорогая, – утешил супругу Литовченко. – Я ударю один раз, но сильно. Каждого. Живы будут.
Они вышли на улицу и обогнули дом. Гуров и Крячко шли впереди, Литовченко замыкал колонну. Крячко пару раз оглянулся, но Гуров не боялся, что противник нападет сзади. Слишком уж тот был самонадеян.
Неожиданно Гуров остановился и развернулся, Станислав последовал его примеру.
– Ну что, начнем с меня? – спросил Гуров.
– Я могу зараз отоварить вас обоих, – великодушно предложил Литовченко и принял боевую стойку.
Гуров отстранил Станислава и также изготовился к схватке. Но вдруг посмотрел своему противнику куда-то за плечо, изобразил на лице гримасу неудовольствия и опустил руки.
– Ну, я же просил вас за нами не ходить, – протянул сыщик.
Его противник не удержался и непроизвольно обернулся. Литовченко уже готов был разразиться упреками в адрес упрямой супруги, но никого не увидел. И тут же получил от коварного Гурова удар мыском в голень. Очень больно. Гуров не стал ждать его реакции на случившееся, а сплеча махнул «крюком» слева в челюсть. И завершил комбинацию апперкотом правой в голову. Удар особенно действенный, если противник значительно ниже вас ростом.