Уловка-22
Шрифт:
–- Разве он не знает, что война еще продолжается? — угрюмо спросил полковник Кэткарт, не глядя на Йоссариана. Тяжелыми шагами он мерил кабинет.
–- Знает, конечно, — ответил подполковник Корн. — Я даже подозреваю, что именно по этой причине он и отказывается летать.
–- Выходит, ему безразлично — идет война или нет?
–- Может быть, вспомнив о том, что война продолжается, вы откажетесь от своего решения? — с иронической серьезностью полюбопытствовал подполковник Корн, передразнивая полковника Кэткарта.
–-
он уловил тон подполковника Корна.
–- Ах, вот этого-то я и опасался, — заметил подполковник Корн с притворным вздохом и, сцепив руки, удобно положил их на свою обширную, сверкающую, загорелую лысину. — А ведь, знаете, откровенно говоря, мы относились к вам не так уж плохо. Мы вас кормили, вовремя выдавали жалованье, наградили орденом и даже сделали вас капитаном.
–- Я никогда бы не дал ему капитана! — с горечью воскликнул полковник Кэткарт. — Я отдал бы его под суд, еще когда он наложил в штаны во время налета на Феррару и дважды зашел на цель.
–- Я вам говорил, чтобы вы его не повышали, — сказал подполковник Корн, — но вы меня и слушать не захотели.
–- Нет уж, простите, это вы меня убедили повысить его в звании. Разве не так?
–- Я доказывал вам, что не надо его повышать. А вы все-таки меня не послушались.
–- Если бы вы так сказали, я бы послушался.
–- Вы никогда меня не слушаете, — твердил подполковник Корн.
– Потому-то мы и торчим с вами в этой дыре.
–- А-а, ладно, ерунда. Не будем толочь воду в ступе. — Полковник Кэткарт засунул руки в карманы и, ссутулясь, отвернулся. — Чем пикироваться со мной, подумайте-ка лучше, что нам делать с ним.
–- Боюсь, что нам придется отправить его домой.
– И торжествующе хихикнув, подполковник Корн повернулся к Йоссариану: — Ну, Йоссариан, для вас война окончилась. Мы намерены отправить вас домой. Вы, конечно, сами понимаете, что этого не заслужили, и это как раз одна из причин, почему я не возражаю против вашей отправки. Мы решили вернуть вас в Штаты, поскольку любой другой вариант будет еще более рискованным. Мы разработали одну небольшую сделку и предлагаем...
–- Какую сделку? — насторожился Йоссариан. Подполковник Корн откинул голову и расхохотался:
–- О, сделка преподлейшая. На этот счет можете не заблуждаться. Но, по-моему, она вас вполне устроит.
–- Ну, это еще надо посмотреть.
–- Устроит, нисколько не сомневаюсь, хотя сделка, скажем прямо, вонючая. Да, кстати, вы никому из пилотов не говорили, что отказались летать на задания?
–- Нет, сэр, не говорил, - поспешно заверил его Йоссариан.
Подполковник Корн одобрительно кивнул:
–- Превосходно. Мне нравится, как вы лихо лжете. Вы далеко пойдете, если направите свое честолюбие на что-нибудь стоящее.
–- А известно ли ему, что война еще не кончена? — завопил вдруг полковник
–- Не сомневаюсь, что известно, — язвительно ответил подполковник Корн, — поскольку вы уже задавали ему этот вопрос. — Страдальческой гримасой подполковник Корн дал понять Йоссариану, как тяжко ему приходится с этим Кэткартом. Темные глаза Корна искрились нагловатой хитрецой. Упершись обеими руками в край письменного стола, он приподнял свои пухлые ляжки и уселся поглубже и поудобнее.Его короткие ножки болтались, не доставая до пола, а ботинки слегка постукивали по желтой тумбе дубового стола. Линялые коричневые носки без подвязок вялыми кольцами сползали ниже лодыжек — удивительно тоненьких и беленьких.
–- А знаете, Йоссариан, — дружески заговорил подполковник Корн, будто осененный неожиданной мыслью, которая показалась ему одновременно и смешной и верной,— по правде говоря, я отчасти даже восхищаюсь вами. Вы умный человек с сильным характером, и вы отважились на исключительно смелый поступок. А я — человек умный, но бесхарактерный. Кто же лучше меня может оценить ваш поступок?
–- Сейчас очень тяжелый момент, — обиженным тоном заявил полковник Кэткарт из дальнего угла кабинета, совершенно не обращая никакого внимания на подполковника Корна.
–- Момент в самом деле трудный, — согласился подполковник Корн и миролюбиво кивнул.
– Только что сменилось вышестоящее командование, и мы можем предстать в весьма неблагоприятном свете перед генералами Шейскопфом и Пеккемом. Вы это хотели сказать, полковник?
–- Неужели он начисто лишен патриотизма?
–- Неужели вы не хотите сражаться за родину? — спросил подполковник Корн, пародируя резкий и самодовольный тон полковника Кэткарта. — Неужели вам жаль отдать свою молодую жизнь за полковника Кэткарта и за меня?
Удивленный и встревоженный словами подполковника Корна, Йоссариан весь так и напрягся.
–- Что-что? — воскликнул он..— А какое отношение вы и полковник Кэткарт имеете к родине? Родина — это одно, а вы — это совсем другое.
–- Но как можно разделять нас? — спокойно, без тени возмущения спросил подполковник Корн: он продолжал паясничать, издеваясь над полковником Кэткартом.
–- Верно! — с пафосом закричал полковник Каткарт. — Или вы для нас или вы против нас. Вопрос стоит только так.
–- Думаю, что до него дошло, — сказал подполковник Корн и добавил: — Или вы для нас, или вы против родины. Все очень просто.
–- Ну нет, подполковник, меня на этом не поймаешь.
Подполковник Корн был невозмутим:
–- Откровенно говоря, меня тоже. Но многие на это клюют. Итак, ваше слово.
–- Вы позорите ваш мундир! — яростно взревел полковник Кэткарт. В первый раз за весь разговор он взглянул прямо в лицо Йоссариану.
– Хотел бы я знать, как вы пролезли в капитаны?