Улыбка, изменившая мой мир…
Шрифт:
Что касается меня – их лицемерие поначалу сильно выбивало из колеи. Я не мог понять, зачем они это делают, как могут так мило любезничать друг с другом, улыбаться, и, глядя в глаза, утверждать, что любят и всегда будут рядом, зная, что это ложь. Я злился и негодовал, но со временем просто смирился с этим. Понял, что мир не более чем сплетённый воедино клубок лжи и лицемерия, а люди, населяющие его – эгоисты, скрывающие свои истинные намерения за фальшивыми улыбками. Подобные мысли отбили всякое желание сближаться с людьми, и, даже, если появлялись те, кто считал меня другом, то они быстро отсеивались, наталкиваясь на стену равнодушия
Позже при поступлении на первый год старшей школы у меня появилась возможность жить отдельно от родителей, чему я был несказанно рад и немедленно съехал. Родителей после моего переезда не особо заботила личная жизнь сына, – чему, к слову, я был нисколечко не удивлен, – они просто высылали мне раз в месяц некую сумму денег на оплату счетов и карманные расходы. В свою очередь меня это абсолютно устраивало, и менять что-то в наших отношениях я не хотел.
В школе друзей я так и не завел, потому как не видел в этом особого смысла, ведь они представлялись мне безликой серой массой с натянутыми на лицах улыбками и показным радушием. В общем, они были не интересны мне, а я – им.
Нет, конечно, некоторые одноклассники не раз проявляли попытки завести со мной разговор, но, видя мою полную незаинтересованность в диалоге, со временем прекратили их. Немногим позже просто окрестили "серой мышкой" и делали вид, что меня не существует.
Так и пролетели два года старшей школы, без друзей, в полном одиночестве, в маленькой, однокомнатной квартире, которая досталась в наследство от бабушки. Возможно, так пролетел бы и последний год моего обучения в школе, если бы не…
– Деда, ну ты чего? – нетерпеливо вопросила Элли, возвратив старика из потока накативших воспоминаний в реальность. Он тряхнул головой, посмотрел на девочку и начал рассказ, опуская все эти ненужные подробности, не предназначенные для детских ушей.
Глава 2
Август сменился сентябрём, однако, несмотря на то, что осень уже начала вступать в свои права, и ночью температура опускалась ниже десяти градусов, а ветер становился всё более холодным, днём на улице по-прежнему стояла тёплая летняя погода. Каникулы пролетели для меня незаметно, так как кроме просмотра сериалов и чтения книг я больше ничем не занимался. Наступил новый учебный год, и я радовался, что он станет для меня последним. Нужно лишь потерпеть до весны, а там начнутся нескончаемые подготовки к выпускным экзаменам, и время пролетит незаметно.
Сегодня я проснулся в приподнятом настроении, и даже мысль о том, что придётся вновь терпеть своих одноклассников ещё один год, не смогла его испортить. Ведь на сегодня был анонсирован новый сезон моего любимого сериала "Мефисто", и я с нетерпением ждал вечера, чтобы прильнуть к голубому экрану телевизора, стараясь рассмотреть и запомнить всё в мельчайших подробностях. «Быстрее начнём, быстрее закончим», – воодушевлённо подумал я и отправился в школу.
Первым уроком была запланирована физкультура, однако на входе висело объявление о том, что вместо неё состоится классный час, на котором будет сделано объявление. "Отлично", – сказал я себе, потому что, ведя пассивный образ жизни, был совершенно не приспособлен к физическим нагрузкам. Обычно во время физкультуры я старался спрятаться где-нибудь в уголке зала, подальше от глаз тренера, чтобы он не заставил меня выполнять какие-либо упражнения. А если мне это не
Итак, прозвенел звонок, все ждали учителя. В воздухе витало любопытство, перемежаемое возбуждением от встречи со школьными друзьями.
Кто-то тихонько перешёптывался, хвастаясь тем, как круто провёл летние каникулы. Кто-то строил фундаментальные теории относительно того, что же такого могло произойти, чтобы первый урок отменили в угоду какого-то там объявления, а кто-то просто дурачился от скуки, пуская по классу очередной бумажный самолётик в ожидании учителя.
Мои же мысли, всё ещё были заняты новой серией любимого сериала.
Неожиданно в класс вошёл наш учитель и с порога объявил, что к нам перевелась новенькая ученица. По классу разошёлся одобрительный юношеский гул, среди которого едва можно было различить раздраженное цоканье нескольких учениц, явно недовольных подобной реакцией. Мне же было всё равно, я просто пялился в окно, благо моя парта располагалась справа от него.
«Одной больше, одной меньше, – в один момент подумалось мне. – Для меня и моих планов это не имеет никакого значения».
Забегая вперёд, стоит отметить, что я ещё никогда так не ошибался, но всё по порядку.
Вслед за учителем в класс зашла девочка. Одобрительный гул пробежал вновь, но на этот раз звучал невероятно восторженным, что побудило меня невольно окинуть взглядом новоиспечённую одноклассницу. Она сделала несколько уверенных шагов к центру класса, а затем развернулась и предоставила присутствующим возможность разглядеть себя с ног до головы.
Выглядела девочка словно модель, подобная тем, которых печатают на обложках журналов мод: среднего роста со стройной фигурой и бледной молочной кожей; тёмно-русые вьющиеся волосы, разметавшие свои локоны по хрупким девичьим плечам, обрамляли хорошенькое каплевидное лицо, усеянное россыпью озорных веснушек, с большими зелёными глаза и довольно широким ртом с припухлыми губами. Одета она была в красную клетчатую рубашку, заправленную в узкие джинсы, которые идеально подчёркивали стройность её ног и округлость бёдер, и кеды одного очень популярного среди подростков бренда.
"Очередная смазливая пустышка, ничего интересного" – фыркнул я и собирался вновь уставиться в окно, но девочка неожиданно громко представилась:
– Мередит Морнингстар, – весело произнесла она, а затем улыбнулась во весь рот, демонстрируя идеально белый, ровный ряд зубов, и добавила: – Буду рада со всеми вами подружиться!
И тут меня словно поразило молнией!
Это была самая прекрасная улыбка из всех, что мне когда-либо доводилось видеть. В ней не было ни толики фальши, ни капельки лжи, лишь искренняя, по-детски наивная доброта, а теплота, которую она излучала, казалось, проникала сквозь меня прямиком в самое сердце. Я ясно почувствовал, как внутри что-то треснуло, но поспешил отогнать эти мысли прочь. Однако образ этой прекрасной улыбки глубоко отпечатался на моей душе.
Оставшийся день прошёл как обычно, за исключением того, что одноклассники на каждой перемене то и дело обступали новенькую со всех сторон, осыпая вопросами с ног до головы. Она, в свою очередь, одаривала всех своей приветливой улыбкой, попутно отвечая на каждый заданный вопрос. Я же просто сидел за своей партой и, слушая музыку, изредка поглядывал на Мередит, пытаясь понять, кто же она на самом деле такая: ангел, снизошедший с небес, или же очередная лицемерка, умело манипулирующая окружением.