Улыбка вечности. Стихотворения, повести, роман
Шрифт:
— Где уж…
— Неужто не возьмет?..
Дернув плечами, он придвинулся к столу.
— Пива! — бросил служанке, и она поспешно налила. Парнишка поднес ему кружку ко рту, и он отхлебнул изрядный глоток. Потом перевел дыхание, парнишка подождал и снова поднес. — Шильничаю, говоришь!.. — Он медленно повернулся в сторону крестьянина, сидевшего где-то у самой двери.
— И говорю, а то нет!
— Больно мне нужно шильничать, чтоб выудить у тебя твои жалкие
— Заткни свою поганую глотку!
Все расхохотались над крестьянином, не нашедшим ругательства похлестче.
— На кой они ему, крапленые карты да свинец в костяшках! Лассе Висельник захочет — и без них обойдется.
— Он похитрей уловки знает, куда тебе с ним тягаться, мужичок!
— Да те же, поди-ка, ходы, что у всех жуликов. И не пойму я, Лассе, ведь уж как тебя утеснили, а тебе и горя мало.
— А-а… Небось! Лассе не пропадет!
— Похоже, что так…
— Помню, они мне пальцы отсекли — я тогда вот с этого был, — сказал он, кивая на парнишку, — да гвоздями их к плахе и прибили. Хе! Я потом ходил поглядеть — умора! Они мне: ага, вон где теперь пальцы-то твои воровские. А я только ржал, мне, говорю, это тьфу, мне хоть бы хны! Лассе, говорю, не пропадет! Так и вышло!
Он несколько раз моргнул, лицо задергалось. Ткнул Юке культей, требуя еще пива. И тот с готовностью поднес ему кружку. У парнишки была смышленая мордочка, а глаза так и шныряли из стороны в сторону. Ничего из происходившего вокруг не ускользало от него.
— Однако они и до рук добрались, а это, надо быть, дело иное!
— А-а, да мне это тьфу. Не-е…
Он утер себе рот рукавом.
Старикашка-сапожник на другом конце стола наклонился вперед.
— У него корень мандрагоры есть, слыхали? — прошептал он, присвистывая от возбуждения.
— Не, меня не застращаешь, — громко отчеканил Лассе. — Мне все нипочем, понял? Да и малец вон есть. У него котелок варит.
— Оно и видать!
Парнишка, довольный похвалой, замигал глазами.
— Уж не сын ли тебе, а, Лассе?
— Почем я знаю! А похоже на то, ей-ей, он вроде как весь в меня.
— Вон чего, ты и сам не знаешь.
— Не. Он Ханны Гулящей сын, да вот удрал от нее, лупила, говорит, а жрать не давала, он ко мне и прилепился, у меня кой-чему подучится, что в жизни потом пригодится. А уж смекалистый — поискать. Как, Юке, отец я тебе иль нет?
— А-а, мне все одно, — хихикнул Юке.
— Дело говоришь. Плевать! Хорошо ему со мною — и ладно. Верно, Юке?
— Ага! — осклабился парнишка.
— Ну, одним-то этим
— Да неужто?..
— Правда что!
— Нет, ты, брат, силы иные на выручку призываешь, ясное дело.
— Это какие же, ну-ка?
— Мне-то откуда знать!
— Ага, не знаешь! Чего ж тогда языком попусту мелешь?
Все на мгновение примолкли. Вертели свои кружки, двигали ими.
— Стало быть, неправда, что этот корень-то у тебя есть?
— А-а, пустое…
— И то. Нешто тебе, какой ты есть, корень выдернуть?!
Горящие глаза ярко сверкнули в полутьме, а тощее лицо еще больше сжалось.
— Эка невидаль, Лассе и не с таким управится, случись нужда!
— И впрямь.
— Не скажи, вырвать этакий корень из-под виселицы — дело не простое. А тем паче ежели рук нет.
— Да. И опять же известно: как крик услышишь — кончено, пришел твой смертный час.
Они покосились на Лассе. Он резко вскинул голову и весь задергался.
— Я вам скажу, у него и корень этот есть, и еще кой-чего! Я так полагаю, ты давно уж сатане запродался, а, Лассе?
— Ясное дело, а то нет!
— Ну вот, я же говорю!
— Ого, слыхали?
— А злые духи тебя по ночам не проведывают?
— Не-е… Кто с самим дьяволом в дружбе, того они не трогают. Тому спится сладко, ровно младенцу.
— Ну, это уж ты, Лассе, прихвастнул!
— Да, брат! Это уж ты привираешь! Кабы так, не пришлось бы тебе увечным по жизни маяться!
— Мастер-то тебя отделал, будто своей почитал добычей, а не бесовой!
Они хохотали над собственными шуточками. Злоба зажглась в обращенном к ним пылающем взоре.
— Да мне это тьфу, понял?!
— Так уж и тьфу!
— Они ведь с тобою как с обыкновенной палаческой поживой обошлись, ей-богу!
— Ну и что! Все одно не обломать им Лассе Висельника! — Он выкрикивал слова, яростно сверкая глазами. — Чего захотели! Не так это просто!
— Неужто! Однако начать-то они все же начали!
— Да ничего им у меня не отнять, нету у них такой власти! — крикнул он, вскакивая. — Понял? Нету — и все! Не в человеческой это власти — меня одолеть, сказано тебе, и шабаш!
— Да что ты! Беда, да и только!
— Им до меня нипочем не добраться! Чем я владею, никакая в мире сила не отымет! А от меня потом к мальцу вон перейдет, он мой наследник!
— Ба! Так у тебя и наследство есть, Лассе? Ну и ну, слыхали?
— А ты как думал! Есть, да побольше вашего! Ему от меня и корень, и вся преисподняя в наследство достанутся!