Умереть за Христа
Шрифт:
– Утырок, я тебе не шалава, – Ксюха вылезла из грязи и закурила сигарету. – Поясни за базар.
– Да, поясни за базар, девушка просит, – улыбнулся Женёк. – А её парень послушает. Лёх, ты тут?
– Здесь я, – Лёха выглянул из-за Коляна. – Да, поясни мне. – И опять спрятался за широкую спину одноклассника.
– Не можешь пояснить? – Ксюха выпустила дым в лицо Петрухе. – Кстати, Коль, – Ксюха положила
– Ах ты мразь… Колян ударил Петруху по лицу.
Ксюха отскочила, и уже с безопасного расстояния наблюдала, как пацаны повалили и начали бить ногами чем-то не угодившего им Петруху. Он держался молодчиком, матерился, и даже пытался сопротивляться.
– Телефон у него сначала заберите, утырки, – крикнул Васиф. – Лишь бы отфигачить кого-нибудь.
– Я стольник нашёл, – радостно сообщил Череп после наскоро проведённого обыска.
– Телефон у меня, – Колян засунул в карман мобильник.
– А, ну тогда пускай дальше «отвечает», – Максимка-цыганёнок лягнул уже переставшего материться Петруху.
Избиение продолжилось. Ксюха докурила сигарету и переминалась с ноги на ногу, натянув ветровку до подбородка. Наконец, Васиф свистнул, и пацаны оставили свою жертву. Ксюха с интересом оглянулась на Петруху. Он так и остался лежать лицом вниз посреди парковой дорожки, слабо подёргивая то рукой, то ногой.
– Жалко рожу не видно, – пожала плечами Ксюха. – Он меня так огорчил.
– Да там и смотреть нечего, Пашок ему всю харю разбил, – успокоил Ксюху Женёк. – Пьём у тебя? И компания отправилась на Ксюхину хату.
– А не зассал парнишка, – заплетающимся языком проговорил подвыпивший Санёк, мечтательно глядя красивыми глазами куда-то сквозь старенький холодильник, залепленный магнитами. – Нас было восемь человек, а он один, но как он матерился! Выпьем за Петруху, реальный был пацан…
– А Ксюха-то, Ксюха-то, просто супер, – сидевший в обнимку с подружкой Лёха похлопал её по плечу. – Это же надо так ловко развести лоха…
– Кстати, а чего он накосячил? – решила наконец узнать Ксюха.
– Да шут его знает… Васифа чем-то огорчил, – Женёк кивнул в сторону
Бухали до девяти вечера. Перед сном Ксюха решила подонимать Чокнутого, но телефон был уже выключен. Предусмотрительный ботаник.
Глава 11. Сладких снов
Ксюхе нравилось писать самостоятельные по обществознанию. Да и сам урок тоже нравился. Она любила те предметы, которые не надо было учить дома, потому что домашние работы Ксюха делала только в крайних случаях. А общество можно было на уроке прочитать или не читать вообще – в любом случае найдёшь что ответить – сообразительности Ксюхе не занимать.
Чаще всего Елена Александровна, учительница по истории и обществознанию, давала самостоятельные на какую-нибудь полусвободную тему. Что-нибудь навроде «Моё мнение на тему…», или «Что я думаю о себе». На этот раз тема звучала так: «Кого я считаю личностью».
Не слушая объяснений Елены Александровны и шебутню одноклассников, Ксюха задумалась. В самом деле, кого она считает личностью? Актёра, поп-звезду? Нет. Какого-нибудь известного человека древности? Вот ещё не хватало! Путина? Вполуха Ксюха слышала, что одноклассники несколько раз произнесли его фамилию. Нет, о Путине Ксюхе писать не хотелось. Она взяла ручку и как можно аккуратнее вывела в тетради своим бешеным подпрыгивающим почерком: «Я считаю личностью себя».
– Вот загнула, – выразил своё мнение Санёк, всегда берущий Ксюхины самостоятельные за образец. – А мне-то чего писать? Я такое списывать не могу, паливно слишком.
– Пиши про Путина, главное, от меня отвянь, – Ксюха не любила, когда отвлекают, и в отличие от других более-менее сообразительных девчонок никогда контрольных за шоколадку или пачку сигарет не писала.
«Я считаю себя личностью, потому что ни от кого не завишу», – продолжила она строчить своим неаккуратным размашистым почерком. – «И всегда делаю только то, что хочу. А остальные мои знакомые, одноклассники, например, не личности. Потому что они зависимые. От учителей, родителей, да даже от меня! Скажешь им что-нибудь – сразу побегут. И своего мнения у них нет. Если что-нибудь говорят – факт, что где-то услыхали и повторяют».
Конец ознакомительного фрагмента.