Умереть за Христа
Шрифт:
Звук разбивающегося стекла и пьяный визг какой-то девки приятно пощекотали нервы. Потом подруги долго бежали, и отдышались только в какой-то подворотне. Она была похожа на пещеру и вводила в тёмный замкнутый двор. Дома во дворе были разномастные, но все двухэтажные.
– Здорово! – прошептала Ксюха, присев на корточки.
– Ага, – Анька присела рядом. – Блин, надо мне завтра чёрную краску прикупить, опять волосы красить пора.
В темноте мерзко скрипнула деревянная дверь. Подруги насторожились –
– Девушки, можно познакомиться? – спросил из темноты низкий глухой голос.
Анька и Ксюха вскочили от неожиданности. Неподалёку от них стояла тёмная мужская фигура, и неизвестно, что от этого типа можно было ожидать. Выход из двора был только один, и этому странному типу до него было ближе.
– Давайте, – сказала Ксюха, не выдавая испуга. – Вас как звать?
– Саша, – представился тип.
Ксюха с Анькой тоже назвали себя: Ксюха – Катей, Анька – Машей.
– А почему это вы вдруг решили с нами познакомиться? – спросила Анька. – По-моему этот криповатый двор не лучшее место.
– Да просто смотрю, девушки симпатичные, решил подойти.
– А как вы узнали, что мы симпатичные? Здесь темно вообще-то! – Ксюха начала трезветь от страха.
– А я привычный к темноте.
– Может, уйдем отсюда? – предложила Анька.
– Да нет, зачем, здесь лучше. Тут у меня есть тёплое местечко, посидеть можно…
– Подвал что ли? – наобум ляпнула Ксюха.
– А-а, – голос странного типа стал радостным, – вы обо мне уже наслышаны. Тем лучше. Так пойдёмте?
– Ты чо, правда зовёшь нас в подвал? – по голосу было ясно, что безбашенная Анька здорово труханула.
– Ну да, я же только что вышел из него. А вы что, не хотите со мной?
– Ты чо, маньяк? – напрямую спросила Ксюха.
– Да нет, – опешил Саша. – А что, похож?
– Очень, – усмехнулась Ксюха. Весь её страх как рукой сняло, чуйка подсказала ей, что парень не опасен. – Ты вообще часто так с девушками знакомишься?
– Да когда как. Я вообще, каждый вечер по центру хожу, но знакомиться не всегда получается. Когда сразу с двумя-тремя знакомлюсь, а когда меня вообще посылают. Тогда я говорю: «Девушка, попридержите язычок…»
– А для чего ты знакомишься? – Ксюхе стало смешно.
– Да жену ищу. Мне ведь уже двадцать два.
– И чо, есть у тебя кто на примете?
– Да, у меня много номеров было. А потом сдал телефон в ломбард, и теперь снова знакомлюсь…
– Ты где работаешь? – Анька тоже заинтересовалась Сашей.
– А я не работаю. Но полгода назад начал искать, куда бы устроиться.
– Ты не обидишься, если мы будем называть тебя Маньяком? – спросила Ксюха.
– Да нет, вы же шутите…. Так мы пойдём в подвал?
– А чо это за подвал у тебя, а, Маньяк? И с кем ты сидишь там?
– Да я прошлой зимой ходил-ходил, холодно
– А у тебя дом есть? Или ты всегда в своём подвале живёшь?
– Да нет, есть у меня дом, я там обычно ночую. А раньше вообще всё время только дома ночевал, потому что если поздно возвращался, меня мама била.
– Ну ладно, айда, Маньяк, в твой подвал, – Ксюху охватило взбалмошное, дерганое настроение, когда хочется какого-то неоправданного риска, на экстрим тянет. Или в неизвестный подвал за неимением экстрима настоящего.
– Айда, – согласился Маньяк. И приветливо распахнул скрипучую деревянную дверь, за которой было ещё темнее, чем на улице. Ксюха не раздумывая шагнула по направлению к этой темноте, но Анька предостерегающе схватила её за руку: «Ты чо, с ума сошла? Драпаем отсюда! Он же ненормальный!»
– Маньяк, а Маньяк, ты всех подряд в свой подвал приглашаешь? – Ксюха размышляла, пойти ей в подвал, или всё же послушаться Аньку.
– Нет, только тех, кто сильно понравится. Ну, вы что там, идёте?
– Он псих, я точно знаю, лежала с такими, пошли отсюда, – прошипела Анька, и, скрепя сердцем, Ксюха сдалась.
Подруги выскочили со двора, обернувшись, Ксюха разглядела адрес «Пролетарская 17». Кто знает, может, пригодится ещё. Бежали до самой остановки, где сразу же повезло сесть на автобус. Доехали без приключений. Анька приговаривала всю дорогу: «Понравились мы ему, видите ли! Интересно, какие у него там садистские игрушки в подвале для тех, кто понравился…»
На прощанье Анька сказала:
– Знаешь, я всегда гордилась тем, что Анечка одна такая неадекватная, но, оказывается, ты ещё более отбитая! А маньяка этого надо запомнить. Вдруг понадобится на вечном огне кого-нибудь поджарить.
Перед тем как завалиться спать, Ксюха отодвинула штору. В освящённом окне дома напротив горбатилась над письменным столом долговязая фигура. Но донимать Чокнутого было уже лень.
Глава 7. Подвал Маньяка
Последним уроком была литература. Со скукой глядя то на крючконосую литераторшу, уже полчаса распространявшуюся о бессмертном гении Солженицына, то на курносого соседа Санька, рисующего красной гелиевой ручкой на руке татуху, Ксюха подумала: «А почему бы не заглянуть в подвал к Маньяку»?
– Солженицын был первым вестником демократии, – картавила тщедушная литераторша с маленькой головкой, покрытой реденькими волосами.
Девчонки говорили, что она слишком часто красилась «блондексом».