Умиротворение
Шрифт:
Кэл наблюдал, протянув руку, провел пальцем по ее лицу, обхватив ее за подбородок, большим пальцем стал гладить ее щеку, ее глаза переместились на него, и они были наполнены любовью, и ее взгляд снова ударил его в левую часть груди, на этот раз сильнее, чем раньше, и это было почти болезненно. Она сосредоточила все свое внимание на нем, но счастливое и радостное выражение не сходило с ее лица.
— Да, увидимся, — прошептала она, не сводя глаз с Кэла. — Не могу дождаться, Сэм. — Она помолчала, слушая своего брата, потом произнесла: — Я тоже тебя люблю... и передай мою любовь Мел. Пока.
Она закрыла телефон, и Кэл спросил:
— Дай угадаю, твой брат приедет сюда?
Улыбка
— Он и его девушка Мел. На следующие выходные.
— Хорошие новости, соседка.
— Определенно.
Она наклонилась, подняла трусики с пола, он передвинулся в сторону, она приподняла ноги, затем бедра, натягивая их. Положив ноги на диван, он снова накрыл ее своим телом, и она посмотрела ему в глаза.
— У него хорошие отношения с твоими родителями? — Кэл даже не осознал, что задал ей вопрос, наблюдая, как она расхохоталась. Его вопрос так ее развеселил, что она перекатилась к нему, обняла, сотрясаясь всем телом от смеха, уткнувшись лицом в его грудь.
— Вай, — позвал он.
Выражение ее лица стало серьезным, он приподнял ее голову, чтобы лучше разглядеть.
— Смешно.
— Я же могу спросить.
Она улыбнулась ему.
— Отвечаю — нет, у Сэма не очень хорошие отношения с моими родителями. У нас двоих не очень хорошие с ними отношения. Потому что я забеременела в семнадцать лет и вышла замуж за отца ребенка, и они от меня отреклись. Я думаю, что они отреклись не из-за того, что я забеременела, а из-за того, что я забеременела от Тима. Тим не казался моей матери идеальной парой для меня. Отец Тима был пожарным, а его мать — медсестрой. Мой отец был сотрудником банка, а мама была и остается до сих пор леди, которая ходит на ланч.
Это его удивило. Вайолет не выглядела так, будто она была из богатой семьи.
— Сэм был хулиганом, — продолжила она. — Он начал бунтовать, когда ему еще не было пяти, и не прекращал бунтовать, пока не познакомился с Мэл, через какое-то время только она смогла успокоить его бунтарский нрав. Но, мой проступок был, по-видимому, хуже, чем миллиард фак-апов Сэма, поэтому, когда я так по-королевски облажалась, по словам мамы, она повернулась ко мне спиной, решив выполнить свою миссию по воспитанию детей — остаться только в жизни Сэма. Он терпит ее, потому что у него очень хорошие отношения с папой. Думаю, что мама смирилась с моим братом, только лишь потому что ее нельзя назвать глупой, и когда она будет старой и немощной, то хотела бы иметь хоть одного своего ребенка, который бы протянул ей руку помощи в преклонном возрасте.
Кэл посмотрел на нее сверху вниз и обнаружил, что представляет ее семнадцатилетней, беременной, скорее всего, до смерти напуганной, с матерью, повернувшейся к ней спиной.
Затем его мысли переместились к женщине, лежащей рядом с ним на диване, которая одевалась так, как одевалась только Вай, работала так, как работала только Вай, обустраивала свой дом так, как могла сделать только Вай, родила и сейчас воспитывала двух девочек, которые по части одежды были похожи на нее, хотя и оказалась вдовой. Он не мог поверить, что любая другая бы мать не гордилась бы такой своей дочерью.
— Должно быть, тебе было тяжело, соседка, — тихо произнес он, она склонила голову набок.
— Что именно?
— Зарабатывать на жизнь в семнадцать лет.
Она отрицательно покачала головой с блуждающим взглядом, выражение лица смягчилось, когда она начала говорить:
— Родители Тима были совсем другими, нежели мои. — Она снова посмотрела на него и продолжила: — Они очень любили его, полюбили меня, они решили, что мы поступаем правильно,
Хотя Кэл был рад, что ей было не слишком тяжело после того, как ее выгнали родители, но он не хотел говорить об этом — о ее муже, о ее жизни и воспоминаниях, которыми она делилась тихим голосом с нежным, задумчивым выражением на лице.
И не желая слушать ее воспоминания, он все равно спросил:
— Ты часто общаешься с его родителями теперь?
Она сглотнула и нежность на ее лице сменилась грустью. Сейчас она выглядела так же, как при первой их встрече, у нее был взгляд, которого он давно не видел, взгляд, который ему так не нравился. Она скучала по родителям Тима, по той улице, на которой жила, по дому, в котором столько лет прожила, она скучала по той своей старой жизни.
— Они перезваниваются, особенно часто звонят мои девочки им, пару раз в неделю, — ответила она. — Я часто и по долгу разговаривала с ними, когда мы только переехали, но сейчас не так часто, потому что работаю целый день. Так что, нет, мы перезваниваемся не часто. Я не горю желанием поехать в Чикаго, а они не очень любят путешествовать, поэтому навещают нас дважды в год.
— До Чикаго всего четыре часа езды, — заметил Кэл.
— В Чикаго живет Дэниел Харт.
— Я говорю не о том, чтобы ты поехала к ним, соседка.
Она отрицательно покачала головой.
— Они ездят во Флориду раз в год, Джо. На две недели в январе. Они останавливались у нас по пути туда и обратно. И это, единственный раз, когда они выбираются из дома. Они оба до сих пор работают, и они не такие. Они придерживаются своего уклада, к которому привыкли за столько лет. Они вздохнули с облегчением, когда мы с Тимом съехали от них всего лишь на пару домов дальше, а не в другой район. Даже пятнадцать минут вдали от них уже качнуло бы их зону комфорта. И это касается не столько его отца, сколько мамы. Она тихая, очень застенчивая, ей нравится тот уклад жизни, к которому они привыкли, мне кажется, весь остальной мир ее пугает.
Этого Кэл не мог понять. Он не много знал о семьях после того, как умерла его мать, но он провел достаточно времени с дядей Винни, тетей Терезой и их детьми — Винни-младшим, Кармелой, Бенни и Мэнни, и видел насколько они были громкими, выражая свои эмоции, все что касалось кого-то из них и его Кэла в том числе, несмотря на то, что он находился в шести штатах от них. Когда Кармела переехала с мужем в Калифорнию, Винни-старший и тетя Тереза под различными предлогами навещали ее. Когда у первого ребенка Кармелы выпал первый зуб, они сели в чертовый самолет, даже не задумываясь.