Умница, красавица
Шрифт:
– Интересно, правда? – спустя час говорила Соня Князеву, глядя в потолок светелки. – Лесбиянки, эксгибиционисты, садомазохисты, тайные эротоманы, я с ними встречалась только в кино, а ты?
– Я и сам тайный эротоман и еще садомазохист… Спи, моя хорошая, а то привяжу тебя веревкой, будешь знать… – Князев еле ворочал языком от усталости, – я поставил будильник на восемь…
– Как красиво – свечи, музыка, стихи, лесбийская любовь… Декаданс… – сама себе задумчиво сказала Соня, устраиваясь в его руках. Все, что происходило у Ариши, подтверждало ее сегодняшние мысли – брак отдельно, а все остальное отдельно.
Соня решила сегодня совсем не спать: быть рядом с ним целую ночь – такое счастье!.. И заснула, едва закрыв глаза.
В восемь Князев по-солдатски вскочил от первого же звука будильника, быстро приглушил будильник, чтобы Соня не проснулась, и ушел в клинику, а Соня еще сладко спала пару часов, пока к ней не пришла Ариша.
– Соня, а Головин… он тяжело свой возраст переживает? – осторожно спросила Ариша, поставив Соне на живот поднос с чашкой кофе.
– Ну… я не знаю, нормально. Он вообще ничего не переживает.
– Ты ничего о нем не знаешь, потому что у вас хороший брак.
Ариша закурила, выпила половину Сониного кофе и принялась рассуждать о браке:
– В плохом браке люди гораздо больше знают, что у кого внутри, потому что они все время этим делятся – выясняют отношения и вообще как-то присматриваются друг к другу.
– М-м-м… пожалуй, – рассеянно ответила Соня, отбирая у нее чашку.
– Вот, например, Игорь. Купил себе мотоцикл. Потом серьга в ухо, потом стал качаться…
Ариша замолчала… Она вдруг заново, до слез, до горлового спазма, обиделась на Игоря. Как будто только ему сорок, как будто только ему к сорока вдруг открылось страшное: раньше все было в горку, а теперь с горы. С ней тоже что-то такое происходит, ей тоже трудно, она тоже не знает, кто она – окончательно взрослый человек навсегда, и даже, может быть, скоро будет немножко пожилой, или… Или ЧТО?
– Кризис среднего возраста, – сказала Соня и тут же устыдилась уверенной пошлости своих слов. – Ариша?
– А может, у всех временно крышу сносит… – Ариша, казалось, говорила сама с собой, – никто же не знает, как другие с этим справляются. Может, к кому-то черти страшные по ночам приходят, кто-то в мыслях очень сильно грешит, а в других тихо и мучительно что-то гаснет…
– Послушай… Зачем ты так усложняешь? Хочет человек быть моложе, и что? – удивилась Соня. – Игорь у тебя идеальный. Самый мужеский муж, самый отцовский отец. У него даже в телефоне Сережкина фотография, я видела.
– Ты что, слепая? – возмутилась Ариша.
– Я читаю в очках.
– Нет, ты точно слепая. Не видишь ничего, ничего не понимаешь… У Игоря в телефоне фотография Сережи. Сережи с девочкой, с Асей.
Конечно, Соня не понимала. Да и кто бы понял? Ариша и сама долго не понимала.
Девочка Ася часто бывала в доме, а потом вдруг ее родители завелись, и Ариша сидела с ними на кухне ночами, пела песни, слушала стихи, но так и не понимала, да и КТО БЫ
ПОНЯЛ?..
Догадалась случайно – ну и дура Ариша, ну и дура, но… КТО БЫ ПОНЯЛ? Игорь в Сережкиной комнате что-то искал, она заглянула и спросила шутя:
– Ну, каковы результаты обзора? Не курит ли мальчик травку?
А у Игоря лицо перевернутое. Оказалось, он не двойками интересуется, а ищет записки Асины, и в руке
Когда Игорь на девочку смотрит, у него делается баранье выражение лица – рот приоткрыт, глаза мучаются. Ариша его успокаивала, говорила: Игорек, дело не в девочке, а в возрасте. Но какая, к черту, разница, в чем дело, если Игорь как с ума сошел. Или не сошел, просто это… любовь. Игорь как-то так умно устроил, что Сережка с Асей все время дома сидят, то кино смотрят, то музыку слушают, а он рядом.
На девочку Асю Ариша не сердилась. Девочка ничуть не Лолита, губы не облизывает, глазки не заводит, смотрит в пол или на Сережку. Да про нее и захочешь сказать что-то плохое, а не скажешь, такая она незаметная – не мышка тихая, не в тихом омуте, а простая-препростая, НИКАКАЯ. Так что Ася вообще не играла никакой самостоятельной роли в этой истории, вроде бы страсти разгорелись из-за нее, а она так себе, неодушевленный предмет, вазочка или коробочка.
Сережка, слава богу, ничего не понимал, да и кто бы понял?
Асины родители, Мариночка и Владик, вот кто. Воспользовались ситуацией так изящно и ловко, словно сами ее придумали. Игорь им в долг дает. В долг – ха-ха-ха!.. Мариночка, не трудно догадаться, стишками не заработает, а Владик… он иногда снимается в комедийных передачках, передачки то запускаются, то закрываются, вот и все его доходы. А, ну еще иногда ведет частные юбилеи богатых, потом три дня отходит… Так что долги они не отдают и снова одалживают. А поездки даже для вида не в долг, а так, будто не замечают, Игорь оплатил – и все…
Все это Ариша рассказала Соне. Рассказала легко, со смешком, вроде как посмеивалась на тему «седина в бороду, бес в ребро».
Умная Ариша права – в плохом браке люди обычно пристальней вглядываются. А в хорошем вообще ничего не знают. Ариша, к примеру, думает – что у Игоря в душе? Возрастной кризис, нелепая дурацкая влюбленность? Или его нужно доктору показать, чтобы доктор сказал, что у него с головой непорядок, и выписал лекарство? А когда все было хорошо, Ариша нисколько не интересовалась состоянием его души и головы, а просто с удовольствием встречалась с ним на своих собственных вечеринках…
—Ариша! Но почему ты все это терпишь? На своей кухне? Каждый вечер? Ты что, с ума сошла, Ариша?!. – От возмущения Соня закричала, как в детстве.
Ариша дернула плечом, передразнила:
– А ты что, с ума сошла, Соня? К жизни нужно относиться легко. Пусть лучше будет все как было. Все привыкли, что Игорь всегда дома. Пусть они лучше будут наши друзья… Если не раскачивать лодку, все как бы хорошо. Не можешь ничего изменить – расслабься и получай удовольствие.
Ариша НИКОГДА НИКОМУ НИЧЕГО не рассказывала. НИ-ЧЕ-ГО. Умерла бы, но не показала, что у нее что-то нехорошо, или не так, как принято, или не так, как Ариша считает нужным, чтобы думали об ее жизни. Отчасти это было следствием хорошего воспитания – такое нежелание вываливать на окружающих свое грязное белье, а отчасти Ариши-на личная идея. Как будто вся Москва возьмет Аришин след, погонится, УЗНАЕТ и… что? Позору не оберешься, вот что. Лучше умереть, чем узнают. Вот так, со смешком, как бы невзначай поболтать с Соней – это для нее было высшее доверие и высшая откровенность.