Умные сволочи
Шрифт:
— Значит, еще как значит. Мальчишка тогда убежал. Его и след простыл. Когда начали прочесывать местность, на одной из лесных дорог нашли следы протекторов машины.
— Мальчишку кто-то ждал? — этих сведений у меня не было. Мне об этом не говорили ни Довлатов, ни… сама Алина до этого момента. Теперь она решила сообщить важную информацию.
— ФСБ сделала вывод, что, вполне возможно, в той машине находились покупатели. Они подъехали, услышали выстрелы и смотались. И именно мы виноваты в том, что спугнули этих людей. А мальчишка… Он был ни
— Не понял, — честно признался я.
— Видишь ли, в том районе после войны осталось много спрятанного оружия. Черные копатели, да и не только, находят землянки, роют… Короче, откапывают старые винтовки, автоматы, любое, что найдется. В ФСБ пришли к выводу, что любитель ягод видел именно такого искателя. Тот, нагруженный трофеями, двигался к разрушенному зданию, где его ждал паренек. И пока любитель ягод звонил нам, пока мы приехали, первый ушел со всем оружием, а мальчишка еще остался — в силу каких-то причин. Может, свой обрез чистил или учился его разбирать. Но когда мы подходили к этим развалинам, парнишка собрался уходить. ФСБ даже решила, что он с испугу выстрелил в бойца и дал деру.
— Ты думаешь иначе?
— В отношении парнишки. С тем, что любитель ягод видел искателя старого, военных времен, оружия, я вполне согласна. Просто совпало, что в тот день, когда у разрушенного здания крутился черный копатель, к этому же месту приехали другие люди. И среди них был этот парнишка. А к тому времени, когда подъехала машина, копатель — один, а может, в разрушенном здании и еще кто был, так как любитель ягод слышал голоса, — уже смотался… Паренек же был из машины, потому что он не мог от нас потом так запросто убежать.
— Ты эту версию кому-нибудь изложила?
— Больно меня собирались слушать. Но я уверена… Приехавшие на машине послали паренька в это здание, чтобы он посмотрел, все ли там в порядке. А может, и для того, чтобы он взял оттуда заранее припрятанное сообщение. Маленький контейнер, к примеру. Он был просто мальчик и меньше привлекал внимание — если бы что пошло не так.
— Но у него был обрез.
— Обрез можно спрятать. Под той же майкой. Судя по тому, как паренек нажимал на курок, с оружием он умело обращался.
— То есть паренек осмотрел здание…
— Или что-то взял. Он возвращался, выполнив задание. Тут-то и столкнулся с нашими ребятами. И обрез ему весьма пришелся кстати, — она сжала кулаки.
— Не подросток, а прямо какой-то монстр.
— Я говорю так, как мне все это представляется. Паренек добежал до машины, сел в нее — и все уехали.
— Стоп. А когда же приехали парни из ФСБ?
— Где-то через час после того, как мы начали штурм этого проклятого здания. Оказалось, информация по времени у них была не совсем точной. Но списать все на нас они тем не менее не забыли.
— Дороги перекрывали?
— Никакого результата, — она вздохнула. — И по другим направлениям
Она посмотрела на меня. И такая во взгляде была тоска, что я не выдержал, встал, сходил в комнату и вернулся с початой бутылкой вина.
Алина не возразила, когда я наполнил бокал и придвинул его к ней. Она даже была благодарна. Отодвинув чашку с кофе, она сделала два больших глотка из бокала, и ее глаза, мне показалось, потеплели.
— Значит, о своих выводах ты никому не сказала, — несколько иначе спросил я.
— Ты — первый.
— Приятно быть первым. Правда, не во всех случаях, — фыркнул я и задумчиво протянул: — Мальчишка… Паренек, на которого никто не обратит внимания. Хм! Интересная версия…
— Версия чего? — насторожилась Алина.
Я махнул рукой. Вспомнил Альберта и, как бы отвечая своим мыслям, произнес:
— Альберт не похож на мальчика.
Потом припомнил, как этот придурок удирал с заправки, скривил губы и добавил:
— На гения-террориста он также не походит.
Мое бурчание несколько задело Алину. И она поглядела на меня раздраженно:
— Я не говорила, что человек, с которым ты познакомился, террорист. Но он знает, как проникнуть на охраняемую территорию. А это немало. И мы хотим убедиться: такое возможно или нет.
— Пусть твой шеф возьмет за задницу этого умника и спросит.
— А если тот навешает лапши? И вообще открестится?
Перед моими глазами всплыла физиономия Альберта, и я решил, что навешать на уши лапши тот может — и вполне профессионально.
— Может, ему это уже удалось, — подверг я сомнению слова Альберта.
— Но удостовериться стоит. Или нет? Я убедила своего шефа, что стоит. Мне казалось, что ты придерживаешься именно такой позиции.
Я поднялся и подошел к окну, стараясь потянуть время и решить, что будет правильнее.
— А как же твой брат? — спросил я.
— А что мой брат? — она посмотрела на меня.
— Мы ведь еще не закончили поиски истины. Вопросы остались.
— Ты назвал его убийцу, — напомнила она.
— Назвал. Но не все ведь еще ясно. Мы не знаем, кто этот Четвертый. И что от него ждать. Последняя поездка твоего брата, мне кажется, была связана именно с этим неизвестным. Хочешь, чтобы я прекратил этим заниматься?
Она подумала и покачала головой. А я вернулся на свое место. Алина хотела от меня слишком многого: я должен был разрабатывать два направления. Она не задумывалась, что это не всегда возможно.