Умные сволочи
Шрифт:
— Сказано хорошо. О том, что со временем все встанет на свои места. Впрочем… сколько для этого понадобится времени? И что встанет на свои места? Я лично не знаю ответа на эти вопросы. А вы?
— Я верю, что все будет хорошо.
Алина тяжело вздохнула.
— Опять вы говорите неопределенно. Что — хорошо? И кому? Но ладно, — она махнула рукой, как бы показывая, что об этом не стоит больше говорить, и предложила: — Еще вина?
— Пожалуй, нет, — неуверенно протянула гостья, а затем торопливо поднялась. — Вы, наверное, хотите отдохнуть. Вы ведь только что приехали.
У
— Мы по-прежнему будем рады, если вы решите к нам прийти. Как друг.
Алина не ответила. Наверное, потому, что понимала: вряд ли она уже сможет прийти к этим людям как друг.
— И… — робко продолжила Людмила. — Я могу сказать мужу, что вы не сердитесь на… что он называет себя именем брата?
— Можете сказать, — пожала плечами Алина.
И Людмила покинула дом. А Алина сидела неподвижно, пока шаги во дворе не затихли.
Тогда она поднялась, вытащила из-под подушки пистолет и положила его на журнальный столик. Затем подошла к двери и закрыла ее на замок. Она не ждала гостей и не желала, чтобы кто-то входил сейчас к ней в дом.
Алина подошла к камину, помешала раскаленные головешки и поднялась на второй этаж.
Она вошла в комнату, из окна которой прошлой ночью наблюдала за дачей Тишковых. Дверь на балкон была закрыта. Открывать ее она не стала. Алина просто посмотрела в окно и, не увидев на соседнем участке ничего подозрительного, уселась в кресло, положив ноги на столик.
Уходить из этой комнаты она не собиралась.
Уже ночью раздался шум приближающейся машины. Алина встала с кресла.
Машина остановилась у ворот Тишковых.
В темноте Алине было плохо видно. Она осторожно открыла дверь и вышла на балкон. Подзорная труба стояла на треноге, как она ее и оставляла.
Алина услышала звук раскрываемых ворот. А затем по мелькнувшей тени определила, что машина вкатывается во двор к Тишковым.
Вот тогда она и прильнула к подзорной трубе. К сожалению, труба не была оснащена прибором ночного видения, так что и через нее она могла наблюдать лишь темные силуэты, правда, несколько увеличенные.
Подкрутив окуляр, она постаралась добиться лучшей резкости, хотя какая резкость ночью. Еще и луна, как назло, спряталась за верхушками деревьев.
Она разглядела контуры микроавтобуса. И только. Какой марки был микроавтобус, Алина не поняла. Других опознавательных знаков автомобиля ей также не удалось приметить.
Когда послышался звук отодвигаемой в сторону дверцы, она подумала: не спуститься ли вниз и не пробраться ли к дому Тишковых? Но затем она отмела эту мысль. Пока она спустится, микроавтобус чего доброго уедет.
Она была права.
Микроавтобус простоял во дворе у Тишковых недолго. Минуты три. За это время до ее слуха донеслись звуки шагов, шум опускаемых на твердую основу предметов, невнятные голоса и… И, пожалуй, все.
Ей удалось разглядеть и две темные тени. Из микроавтобуса что-то выгружали или… нет. Что-то загружали. И делали это два человека. Когда все закончилось, дверь микроавтобуса закрылась. Затем один человек отошел в сторону,
Двигатель вновь заработал, и микроавтобус задом выехал со двора. Развернулся и устремился вперед, не сразу включив фары.
Алина видела машину сзади. И при отблеске света фар ей показалось что-то в микроавтобусе знакомым. Она наморщила лоб, силясь понять — что. Но в следующий момент микроавтобус скрылся за поворотом. Будто его и не было. Только урчание мотора еще некоторое время доносилось до ее слуха.
Алина с досадой подумала, что теперь на даче Тишковых точно ничего не найдешь. Увезли… После этого она вернулась мыслями к микроавтобусу. Что же ей показалось в нем знакомым?
Ее взгляд остановился на соседнем участке. Вернее, на доме Тишковых, конкретнее — на пороге этого дома. Именно на пороге застыла в одиночестве темная фигура.
Алина почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Вообще-то она была не из пугливых. Но тут… Ей показалось, что человек, застывший на пороге, смотрит в ее сторону, и, что хуже всего, он ее видит.
Она словно приросла к перилам балкона, не смея сдвинуться с места. Ей казалось, что любое ее движение будет замечено этим человеком. Она услышала скрип двери, и темный силуэт исчез в доме.
Только тогда она спокойно вздохнула. Хотя какое уж тут спокойствие!
Она вдруг вспомнила, как после смерти брата думала о том, что не слышала звуков машины. Убийца брата должен был уйти из дома незадолго до ее прихода. И если бы он уехал, она бы услышала шум мотора… Но этого не было. И тогда она подумала о том, что, может, этот убийца — житель поселка.
Теперь было странно это вспоминать, потому что… Косарев объяснил, кто убийца ее брата. А Виктор… Тот вроде говорил, что в целях безопасности оставлял машину на выезде из поселка. Так что она и не могла слышать звуков мотора. И все же…
Мальчишка… Косарев сказал, что это интересная мысль. Насчет мальчика. Очень интересная мысль. Правда, он не объяснил ничего конкретно, но тем не менее… У Тишковых есть сын.
Она вздрогнула и почувствовала, как по лбу покатились капельки пота.
Алина в ужасе вытерла эти капельки, помассировала виски и тут же подумала, что так недолго и чокнуться. А ей этого никак не хотелось. Потому что это было бы глупо. Во-первых, она не одна, ей помогают и Довлатов, и Косарев. И во вторых, у нее есть сын. Последнее было более весомым.
Алина облизнула пересохшие губы и еще долго стояла, вглядываясь в темноту и надеясь, что эта темнота поможет ей разобраться во всей этой путанице.
Темнота была плохой помощницей. К сожалению.
Часть 2
Пауки
Глава первая
Косарев
В подъезде у почтовых ящиков воняло мочой, причем так, что хотелось заткнуть ноздри и бежать до нужной квартиры не дыша. На первом этаже у лифта был другой запашок — плотный слой алкогольных паров, и даже можно было определить источник: у мусоропровода лежала разбитая бутылка водки.