Умри, как собака
Шрифт:
— Ну а чего конкретно вы от меня хотите, мисс Роджелл?
— Ну… по-моему, это ясно. Вырыть тело собаки и немедленно сделать анализ. Даже Джентри согласился со мной, что если бы в цыпленке нашли отраву, то это было бы достаточно веским основанием, чтобы потребовать вскрытия тела Джона.
— Вы сказали, что собаку уже зарыли?
— Ну да. Анита об этом позаботилась. Она велела Чарльзу сразу вынести собаку и закопать. Вчера вечером, когда там были полицейские, они спросили Чарльза, где могила собаки, а он отказался отвечать. Анита ему приказала
— И не в моей тоже,— заметил Шейн.— А без трупа собаки я не представляю, что можно сделать.
— Найдите его,— она неумолимо сверлила его взглядом.
Шейн пожал плечами:
— Это довольно трудно, особенно если шофер настолько близок с миссис Роджелл, как вы предполагаете.
— Даю слово, что именно настолько,— резко отозвалась она.— Но вы же назвались детективом, и я предполагаю, что вы собираетесь заломить несуразную цену за свои услуги… Поэтому я советую вам начать расследование. Найти свеженькую могилу собачонки на территории нашей усадьбы не такая уж сверхчеловеческая задача.
Шейн неожиданно ухмыльнулся и взъерошил свою рыжую шевелюру. Было что-то чертовски привлекательное в этой старухе с ее непоколебимой убежденностью в своей правоте.
— Идет,— сказал он весело.— Я начну расследование. Вот только небольшая деталь: задаток.
— Насколько небольшая это деталь? — спросила она, буравя его взглядом.
— Скажем, пять сотен. Вы можете оставить чек секретарше на обратном пути.
— А это не чересчур?
В ответ на ее пристальный взгляд он холодно заметил:
— Все зависит от вашей точки зрения, мисс Роджелл. Как я уже объяснял вам ранее, моя секретарша с удовольствием снабдит вас списком детективов, которые берут от тридцати до пятидесяти долларов в день.
Ее глаза, ясные и голубые, встретились с его взглядом. Затем она спокойно поднялась и сказала:
— Буду рада оставить чек у секретарши.
Шейн тоже поднялся:
— И последнее,— добавил он, когда она была уже возле двери.— Если вы всерьез считаете, что вчера в доме Роджелла кто-то пытался вас отравить, то я бы на вашем месте побыстрей убрался оттуда.
Она обернулась, держась за ручку двери, и впервые за все время улыбнулась. Это была безрадостная улыбка, но все же улыбка:
— Я не такая уж дура, мистер Шейн. Вчера вечером я приняла кое-какие меры предосторожности. На это время я сняла номер в «Уолдорф Тауэрc». Там я и останусь, пока не смогу вернуться в дом, где я прожила тридцать лет, не опасаясь за свою жизнь.
Она открыла дверь и вышла широкой мужской походкой, в которой сквозило странноватое чувство собственного достоинства.
Шейн нахмурился, в задумчивости взял пару бумажных стаканчиков, вставил один в другой. Потом выдвинул второй ящик стального шкафа для документов, извлек бутылку коньяка, вытащил пробку зубами и налил умеренную порцию янтарной жидкости.
Люси Гамильтон вошла с заполненным
— Я кое-что записала по внутренней связи, Майкл. Почему ты настоял на таком большом задатке? Ведь у нее просто сердце кровью обливалось, когда она подписывала этот чек! Не понимаю, как мы будем искать эту собачью могилу в имении Роджелла. Ты хоть знаешь, какое оно огромное? Десять или пятнадцать акров вдоль Брикел-авеню!
Шейн ответил спокойно:
— Пять сотен баксов — единственный способ понять, действительно ли она верит во все, что здесь нарассказала. Соедини меня с Уиллом Джентри, ангелочек. И у меня было поразительное предчувстие, что ты собираешься быть одной из тех, кто обнаружит собаку.
— Я?! Майкл Шейн! Если ты думаешь, что я собираюсь хоть шаг шагнуть из дома…
Он прервал ее негодующую речь небрежным движением руки:
— Дай мне сначала поговорить с Уиллом.
Глава II
Когда в трубке раздался громовый голос начальника полиции, Шейн сказал весело:
— Эй, Уилл, сколько тебе отстегнуть из моего гонорара?
Уилл Джентри захихикал.
— Стало быть, старушка все-таки до тебя добралась?
— После того как наша сосущая деньги налогоплательщиков полиция завернула ее. Какая у тебя информация… конфиденциально?
— Ты действительно берешься за это дело?
— Я взял у нее чек на пять сотен в качестве задатка,— невозмутимо сообщил Шейн.
— Она не истекла кровью, пока подписывала его?
— Я пришел к заключению, что она терпеть не может расставаться с деньгами,— ответил Шейн осторожно.— Но черт побери, Уилл, мне вроде бы даже нравится моя почтенная нанимательница. Какие у тебя есть данные о смерти ее брата?
— Да ничего нет, чтобы продвинуться вперед, Майкл. Мы проверили все, от А до Я. Джону Роджеллу было шестьдесят восемь лет, и он уже несколько лет страдал серьезным сердечным заболеванием. Был под наблюдением доктора Калеба Дженсона много лет, пока док сам не отдал концы пару месяцев назад. С тех пор некто доктор Альберт Ивенс осматривал старину Роджелла дважды в неделю. У Ивенса хорошая репутация, и он подписал свидетельство о смерти без малейших колебаний.
— Генриетта считает, что Анита в него влюблена.
— И еще во всех, кто ходит в брюках и хоть раз появлялся в доме,— фыркнул Джентри.— Враки, Майкл. Если бы Анита Роджелл состояла в связи со всеми мужчинами, которых ей приписывает Генриетта, она должна бы быть куколкой из куколок.
— А она такая? — невозмутимо спросил Шейн.
— Я с ней не общался.— Джентри помолчал и продолжал более серьезно: — Донован и Петри дали полный отчет. Они наперебой твердят, что девочка скроена как надо и там есть на что посмотреть, хотя бы на чувственные губы и сногсшибательную улыбку. Но, черт побери, она в свои двадцать с небольшим и Роджелл в его шестьдесят восемь! Чего ждать от такой парочки?