Умственное расстройство
Шрифт:
Я буквально бросил трубку. Даже не помню, поблагодарил ли собеседника. Я был в шоке. «Глобал Антерпрайз» был полуофициальным филиалом некой организации, название которой из пяти букв начинается с М и о которой мы даже не должны говорить. Значит, организация собиралась заняться легальным бизнесом, но из-за огромного количества вице-президентов, сменявших друг друга в багажниках лимузинов вблизи аэропортов, было ясно, что ее методы не изменились со времен сухого закона. Я запомнил информацию на случай, если она понадобится мне позже. Но не думал, что этот момент наступит
Через пару дней Шерон впустила в мой кабинет Каспера Файфа. На его губах играла убийственная усмешка. Я сложил картонную коробку для пиццы, сунул ее в мусорную корзину и пожал руку Каспера. Шерон бросила на меня черный взгляд и хлопнула дверью сильнее, чем требовалось. Она была яростной поклонницей физической формы.
— Вы совсем не похудели, — сообщил Каспер, усаживаясь в кресло.
— Я как Наполеон. Толстею, когда сижу в седле. Вы с чем?
— Вам вряд ли понравится.
Редкие волосы, длинная фигура. Психиатр носил очки в роговой оправе и выдвигал вперед челюсть, которая должна была привлекать партнеров, когда он занимался боксом в лицее.
— Мое мнение: Сет Борден не совсем уравновешен.
— Мы все немного сумасшедшие.
— Я серьезно, Матт. Вы знаете, что в работе я не терплю шуток.
Мое сердце забилось чаще.
— Сообщите детали.
— Это не старческий маразм. Он испытал травму в жизни, и это навсегда нарушило его равновесие. Будь у меня год или два, я бы обнаружил причину, но это вам не поможет.
— Насколько он чокнутый?
— Психиатры не допускают подобного выражения, — неодобрительно ответил он. — Но у него достаточно странностей, чтобы у адвоката Скотта появилось множество аргументов. И сердце у него не в порядке, если судить по цвету лица, но это не относится к делу. То, что я могу сказать, может сослужить плохую службу вашему делу.
Я в расстройстве откинулся на спинку кресла.
— Ну что ж, в таком случае у меня лишь один выход.
И сообщил врачу то, что узнал о «Скотт Девелопмент».
— Думаете, это может повлиять на решение судьи?
— Не знаю. Речь идет о простом слушании, а председательствует Мортон. Он чувствительный человек. Нет ничего невозможного в том, что мысль о заговоре мафии, собирающейся укорениться в Розикре, не склонит его на нашу сторону. Можно попытаться.
— Удачи.
Каспер порекомендовал мне психиатра, который сможет опровергнуть заключение государственного психиатра, и мы расстались. После его ухода я перезвонил Фреду Петрилло в Вашингтон, чтобы тот переслал мне документы, подтверждающие мои разоблачения. Газеты просто сбесятся.
Слушания прошли, как я и предполагал. Адвокат Скотта набирал очки в момент показаний своего психиатра, основанных на трех беседах с Сетом Борденом, но мне удалось кое-что опровергнуть, хотя мой эксперт не встречался с обвиняемым. Я представил бухгалтерские книги Сета, доказывая, что тот может вести свои дела. Это не особо впечатлило судью Мортона. На этой стадии я надеялся предъявить свидетелей с хорошей репутацией, которые могли поклясться, что старик находился в полном рассудке, но оказалось, что у него нет близких
Новость, что некая криминальная организация имеет виды на Розикр, всколыхнула атмосферу. Публика стала живо переговариваться, Скотт вскочил и обложил меня бранью. Перед моим носом сверкнула вспышка. Молоток Мортона сломался, когда он обрушил его на стол. Я завершил представление фактов. Слушания были перенесены на вторую половину дня.
Когда они возобновились, Сета в зале не оказалось. Безупречно чистый и одетый в старый костюм с потрепанными лацканами старик удалился после утреннего заседания, бормоча что-то о неоконченной работе. Я послал Джонни, одного из любимых посыльных, в магазин, чтобы узнать, что задержало моего клиента. Парнишка вернулся минут через двадцать. Он был невероятно бледен. Он прошептал мне на ухо несколько слов.
Я встал. Ледяной взгляд Мортона пронзил меня до мозга костей.
— Ваша честь, я только что узнал, что мой клиент Сет Борден умер.
Джун издала вопль и разревелась. Скотт неловко обнял ее за плечи. В зале послышался рокот.
— Его обнаружили лежащим на полу магазина, — продолжил я. — Там сейчас находится врач. Похоже, у Бордена случился сердечный приступ, вызванный, быть может, напряжением от утренних допросов.
Судья Мортон закрыл заседание.
Общественная реакция была крайне враждебной, когда Джун получила мастерскую после одобрения завещания судом. Поскольку вскрытие показало, что старик умер естественной смертью и «Глобал Антерпрайз» не совершила никаких криминальных действий, закон оказался бессилен. Не теряя ни минуты, Джун продала магазин.
В день, назначенный для сноса здания, Шерон переключила меня на Скотта Бартона. У того был расстроенный голос. «Адвокат, жду вас на месте!» И тут же повесил трубку.
Место было на углу моей улицы. Я увидел Скотта в синем блестящем костюме с каской на голове, который стоял вне барьера, устроенного, чтобы не подпускать зевак. У него было бледное, перекошенное лицо. Он схватил меня за руку и потащил на другую сторону, позади каркаса мастерской Сета.
Бригада разборщиков отложила в сторону все, что стоило спасти, потом принялась рушить здание отбойными молотками и кирками. Меня тащили через груды кирпичей и бетонные плиты, мимо рабочих, которые перестали работать, и дотащили до зияющей дыры в южной стене. Скотт отпустил меня, вырвал из рук рабочего фонарь и включил его. Яркий белый луч пронзил мрак внутри дыры.
Я не могу сказать, что меня по-настоящему удивило. Травма в прошлом Сета, реставрация магазина, отказ продавать, поскольку он понимал, что за продажей последует разрушение дома. Все это было мозаикой, с которой я часто играл. Я ничего не сказал, поскольку это ничего не меняло. И все, что я заработал, были последующие неприятности с полицией.
Экспертиза зубов через пару дней подтвердила то, в чем никто не сомневался с самого начала, — скелет, лежавший в глубине дыры, принадлежал Беделии Борден, жадной до денег сестре Сета, умершей двадцать лет назад.