Ундина
Шрифт:
принялася
Всех тормошить, старика, старушку и рыцаря, не
был
Даже и сам священник оставлен в покое. Суровым
Словом хотела хозяйка шалунью унять, как бывало;
но рыцарь
С значащим взглядом назвал ее своею женою;
Та замолчала. И сам он, однако, таким поведеньем
10 Не был доволен; но тут ни его увещанья, ни ласки,
Ниже упреки - ничто помочь не могло. Унималась,
Правда, она на минуту, когда замечала досаду
Рыцаря;
Милой своею трепала его по щеке и шептала
На ухо слово любви с небесной улыбкой; но снова
С первою взбалмошной мыслию то ж начиналось, и
пуще,
Нежели прежде. Священник сказал напоследок:
"Ундина,
Резвость такая забавна, но в эту минуту
приличней
Было бы вам, новобрачной, подумать о том, как с
душою
20 Данного богом супруга свою сочетать христиански
Душу".
– "Душу?
– смеясь, закричала Ундина.
Такое
Слово приятно звучит; но много ли в этом приятном
Звуке смысла? А если кому души не досталось,
Что тому делать? Еще сама я не знаю, была ли,
Есть ли душа у меня?" Оскорбленный глубоко,
священник
Строго взглянув на нее, замолчал; испугавшись,
Ундина
С детским смиреньем к нему подошла и шепнула:
"Послушай,
Добрый отец, не сердися, мне это так грустно, так
грустно,
Что и сказать не могу я; не будь же со мною,
незлобным,
Робким созданьем, так строг; напротив того, с
снисхожденьем
Выслушай то, что хочу исповедать искренним
сердцем".
Видно было, что тяжкая тайна лежала на сердце
Ундины;
Что-то хотела сказать, но вдруг побледнела и
горько,
Горько заплакала. Все на нее с любопытством
смотрели;
Что творилося с нею, не ведал никто. Напоследок
Слезы обтерла она и священнику, в сильном
волненьи
Сжавши руки, сказала: "Отец мой, не правда ль,
ужасно
Душу живую иметь? И не лучше ль, скажи мне,
не лучше ль
Вечно пробыть без души?.." Она замолчала,
уставив
40 Острый, расстроенный взор на священника. Все
поднялися
С мест, как будто дичася ее; не дождавшись ответа,
С тяжким вздохом она продолжала: "Великое бремя,
Страшное бремя душа! при одном уж ее ожиданьи
Грусть и тоска терзают меня; а доныне мне было
Так легко, так свободно". Она опять зарыдала,
Скрыла в ладони лицо и, свою наклонивши
головку,
Плакала горько, а светлые кудри, скатясь на
прекрасный
Лоб
50 С строгим лицом подошел к ней священник.
"Ундина, - сказал он,
Именем господа бога тебе говорю: исповедуй
Душу свою перед нами, и, если таится в ней злое,
Бог милосерд, он помилует". Тихим, покорным
младенцем
Стала она перед ним на колена, и, руки сложивши,
Набожно к нему глаза подняла, и крестилась, и, имя
Божие славя, твердила, что не было зла никакого
В сердце ее. Священник сказал, обратяся к
Гульбранду:
"Рыцарь, вам поверяю я ту, с которою ныне
Сам сочетал вас: душою она беспорочна, но много
60 Чудного в ней. Примите мой добрый совет:
осторожность,
Твердость, любовь; остальное на власть милосердого
бога
С верой оставьте". Сказав, новобрачных священник
Перекрестил и вышел; за ним рыбак и старушка,
Также крестясь и молитву читая, вышли. Ундина
Все еще на коленях стояла в молчаньи; когда же
Все удалились, она потихоньку лицом обернулась
К рыцарю, кудри раздвинула, мало-помалу, как
будто
В чувство входя, головку свою подняла и уныло
Очи лазурные, полные слез, на него устремила.
70 "Милый, ты верно, также покинешь меня,
прошептала
Робко она, - но чем же я, бедная, чем виновата?"
Руки ее так призывно, так жарко к нему поднялися,
Взоры ее так похожи на небо прекрасное стали,
Голос ее так глубоко из сердца раздался, что
рыцарь
Все позабыл и в порыве любви протянул к ней
объятья;
Вскрикнула, вспрыгнула, кинулась к милому в руки
Ундина,
Грудью прильнула ко груди его и на ней онемела {8}.
Глава VIII
О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ НА ДРУГОЙ ДЕНЬ СВАДЬБЫ
1 Свежий утренний луч разбудил новобрачных;
блаженством
Ясные очи Ундины горели; а рыцарь в глубокой
Думе молчал про себя; всю ночь он видел какой-то
Странный, мучительный сон: все снилось ему, что
хотели
Бесы его обольстить под видом красавиц, что в
змеев
Адских красавицы все перед ним обращались.
Проснувшись
В страхе, он начал смотреть недоверчиво: тут ли
Ундина?
Нет ли в ней какой перемены?.. Но было все тихо,
Буря кончилась; полный месяц светил, и Ундина
10 Сном глубоким спала, положивши горячую щеку
На руку; вольно дышала она, и сквозь сон, как