Ундина
Шрифт:
Сердце Бертальды ему отвечать и час от часу жарче
Тайной любовью к нему разгораться, как стали
Ундины
Он и она дичиться и в ней существо им чужое
Видеть, как Ундина плакала, как пробуждали
10 Слезы ее заснувшую совесть Гульбранда, а прежней
В нем любви уже пробудить не могли, как порою
Жалость его к Ундине влекла, а ужас невольно
Прочь отталкивал, сердце ж стремило к Бертальде,
созданью
С ним однородному...
Добрый читатель, порядком тебе рассказать; но
позволь мне
Лучше о том позабыть, что так больно душе;
испытали
Все мы неверность здешнего счастья; ты сам,
вероятно,
Был им обманут, таков уж земной человеческий
жребий.
Счастлив еще, когда при разделе житейского был
ты
20 Сам назначен терпеть, а не мучить; на свете сем
доля
Жертвы блаженней, чем доля губителя. Если сей
лучший
Жребий был твой, читатель, то, может быть, слушая
нашу
Повесть, ты вспомнишь и сам о своем миновавшем,
и тихо
Милая грусть тебе через душу прокрадется, снова
То, что прошло, оживет, и ты слезу сожаленья
Бросишь опять на цветы, которыми так любовался
Прежде на грядках своих, давно уж растоптанных.
Полно ж,
Полно об этом, читатель. Послушай, и с доброй
Ундиной
То же сбылось, что и с нами со всеми: Ундина
страдала.
30 Но и Гульбранд и Бертальда не были веселы.
Всякий
Раз, когда Ундина хоть мало была несогласна
В чем с Бертальдой, последней казалось, что
ревность владела
Сердцем обиженной бедной жены; и мало-помалу
Вид госпожи, причудливо-грубой и гордой,
Бертальда
С ней приняла; Ундина с грустным незлобием
молча
Все сносила; а рыцарь всегда стоял за Бертальду.
Боле ж всего с недавнего времени вот что согласье
Жителей замка стало тревожить: Гульбранд и
Бертальда
Начали вдруг на всех переходах, во всех закоулках
40 Замка встречать приведенья, о коих дотоле
и слуху
Не было; белый, седой человек, в котором
проказник
Дядя Струй Гульбрандом, смотритель фонтанов
Бертальдой
Узнаны были, стал им повсюду обоим, Бертальде ж
Чаще, являться с угрозой, так что Бертальда от
страха
Стала больна и даже решилась бы замок покинуть,
Если б имела где угол какой для приюта; но
честный
Наш рыбак на письмо Гульбранда, которым тогда
же
Рыцарь его известил, что Бертальда едет в
Рингштеттен,
Вот что ответствовал: "Я
50 Стал одинокий, бедный вдовец; скончалась старушка
Женка моя; хоть теперь мне дома и пусто, но лучше
Быть хочу я один, чем с Бертальдой; пускай
остается
С вами, но только чтоб не было худа какого Ундине
Милой моей от того; тогда ее прокляну я".
Так-то, сколько неволей, столько и волей, осталась
В замке Бертальда. Вот однажды случилось, что
рыцарь
Выехал. Скликав дворовых людей, Ундина велела
Камень один огромный поднять и его на колодезь,
Бывший на самой средине двора, наложить. "Нам
далеко
60 Будет ходить за водою", - заметили слуги. Но с
грустным,
Ласковым видом, с унылой улыбкой сказала
Ундина:
"Дети, сама бы за вас я с охотою стала в кувшинах
Воду носить; но этот колодезь, поверьте мне, должно,
Должно закрыть нам, иль с нами случится большое
несчастье",
Всем служителям было приятно угодное сделать
Доброй своей госпоже; без дальних расспросов
огромный
Камень был поднят; и он, показалось, как будто бы
доброй
Волей давшись им в руки, с земли поднялся и как
будто
Сам рванулся колодезь задвинуть. Но в эту
минуту
70 К ним прибежала из замка Бертальда. "Не троньте
колодца,
Громко она закричала, - его вода умываньем
Лучшим мне служит; его запереть никак не у
позволю".
Но Ундина с своим обычным смиреньем на этот
Раз осталася в воле своей непреклонна. "Я в
здешнем
Замке хозяйка, - сказала она, улыбаясь
прискорбно,
Мне за всем наблюдать; и здесь мне приказывать
может
Только рыцарь, мой муж и мой господин".
"Посмотрите,
С сердцем вскричала Бертальда, - подумать можно,
что этой
Бедной, невинной воде самой не хочется с божьим
80 Светом расстаться: как жалко она трепещет и
бьется!"
В самом деле, чудно кипя и шипя, из-под
камня
Ключ пробивался, как будто спеша убежать, и как
будто
Что из него исторгнуться силой хотело. Тем с
большей
Строгостью свой приказ повторила Ундина; охотно
Был он исполнен: Ундину любили, а гордость
Бертальды
Всех от нее удаляла, и каждому было приятно
Той угодить, а этой сделать досаду; и камень
Крепко-накрепко устье колодца задвинул. Ундина