Ундинки
Шрифт:
– Здрасьте, – немного робко сказал Сергей Юрьевич. – Не помешали?
– Не ругайтесь! – крикнул Слава, хватая кота на руки. – Это Егорка. Он потерялся. Я принес его в бюро находок.
– Как ты ушел? – прошептала Ольга Григорьевна.
– Отпросился попить водички, а там у крыльца котик. Вы же пришли за нами?
– За нами? – не понял Сергей Юрьевич. Или сделал вид, что не понял.
– За мной и Егоркой.
– Еще и Егорка? – прошептала Ольга Григорьевна, замирая. – Где?
– Кота он так кличет, – махнула рукой Зоя Федоровна. –
– Кто? Кот? – уточнил Сергей Юрьевич.
– Да и кот не дурак, – усмехнулась Зоя Федоровна.
– Это не кот! Это – ангел! – воскликнула воспитательница Тамара Семеновна.
– Не городите ерунды, – рассердился Сергей Юрьевич. – Я вам ответственно, как советский врач заявляю, что бога нет. Пойдем, Слава. И Егорку бери, так уж и быть. И запомни: если в следующий раз ты найдешь щенка, то я…
– Ты возьмешь нам с Егоркой щенка?
– Только не в мою смену, – встрепенулась Зоя Федоровна. – На улице Зорге тоже есть бюро находок.
Когда они ушли, Зоя Федоровна перекрестилась. Хотя и не была верующей, как большинство советских граждан.
Вот такая дружба
Институт. Какая-то очередная вечеринка. Кажется, мы отыграли КВН. Собрались, как обычно, на квартире у Наташки. Наташка взрослая. 5 курс. У нее уже есть ребенок и тяжелые отношения с каким-то поэтом. Поэт бухает и пишет гениальные стихи. И снова бухает. У него друзья – музыканты. И поэты. Сплошь интеллигенция. И вот мы все собираемся у Наташки. Помню, под утро, когда веселье еще рекой, она просто уходит спать в другую комнату.
А меня приглашает на танец какой-то парень. Не из наших, не филолог, значит, из этих, пьющих интеллигентов.
Привет, говорит, меня зовут Ярослав. А я уже пьяненькая и веселая. А я, говорю, Ярославна. Запрокидываю голову и смеюсь. Кажется, он даже немного обиделся. А чего обижаться, все равно его все зовут Славкой.
Поздним утром мы просыпаемся в его квартире. Оказалось, мент. И музыкант. Играет в какой-то группе на ударных. Друзья – пьющие интеллигенты. Интересный коктейль.
Он показывает свое табельное оружие. Я пытаюсь передвинуть затвор. Легче, наверное, открыть дверь ада. Не помню, получилось у меня или нет. Подношу пистолет к его голове и говорю: «Пиф – паф». Мне смешно, а ему нет. Ты, говорит, больше так никогда не делай. Конечно, не сделаю. У меня никогда не будет больше знакомых ментов – музыкантов с пьющими интеллигентами в друзьях. Шутка ли.
Кажется, я еще три дня жила у него. Перезнакомилась со всеми его друзьями. У них каждый день тусовки. Ты плохо понимаешь, что вообще происходит, но домой не хочется. Заполняешь черную дыру внутри своей души, которая образовалась после первой любви.
А потом мы с ним сидим и разговариваем.
Мы все так же тусуемся вместе, просто не делаем вид, что у нас отношения. Я могу позвонить ему в 10 вечера и просто сказать, что мне грустно. Он ответит, мол, тогда приезжай ко мне. И ты приезжаешь.
Лежим на кровати, в одежде, слушаем Шадэ, он теребит меня за карман джинсов и называет его приставулькой. А я говорю, мол, хрен тебе, Слава, а не приставулька, мы же решили быть друзьями. Стереотипно мыслю, короче. Да ладно, просто шучу. Что-то между нами все равно есть. Но не любовь.
Так и засыпаем в одежде и под Шадэ. Утром он собирается на работу, стругает бутерброды, бодренький такой, веселый, мол, будешь уходить – просто захлопни дверь. Я офигела, но мне понравилось.
Так и дружили потом. То он ко мне, то я к нему. Однажды пили. Ночь на улице, а нам пофигу. У меня началась изжога, а он мне пепел сует. Пей, говорит, это поможет, нас так в армии учили. Пью. Нихрена не помогает. Зато отлично помогает секс. Секс по дружбе, наверное. У меня только со Славкой так и было. Очень уж мы близко дружили.
Утром он идет на остановку, ему на работу, где-то авария, а он бубнит, что это, наверное, плохая примета. А ты говоришь, мол, да ладно тебе, забей.
Веселые, молодые, на позитиве, никто никому мозг не выносит, вроде не вместе, но и не врозь, свободные отношения. Живи да радуйся. Но нет же. Молодость же. Гормон зашибает. Хочется таких отношений, чтобы снова навзрыд. А таких уже не будет. И много лет спустя ты понимаешь, что со Славкой у вас были идеальные отношения.
А потом я уехала. Да. Нашла его случайно лет через 10, наверное. В интернете, конечно. Обрадовалась страшно. Переписывались и шутили. Я ему пишу на что-то: «Помнишь?» Что-то веселое имела в виду, а он мне отвечает: «Я всё хорошо помню». Ох ты ж черт. Вот и ты вспомнила.
Странное чувство, да? Общаешься с человеком, с которым проводила дни и ночи, а потом привет, как дела, когда женился, что жена, а дети, дети есть?.. Сюр какой-то…
И даже собираешься снова встретиться и собрать друзей – интеллигентов, которые уже все люди солидные и пьют умеренно, и махнуть в Пушкинский музей. Вот так собираешься – собираешься, а уже снова лет 10 прошло. И ты понимаешь, что в Пушкинский вы уже не махнете.
А ведь какое было прикольное время…