Уничтожь меня
Шрифт:
Его рот прижимается к моему, и его дыхание сливается с моим, он выходит и практически вбивается в меня.
Я сжимаю челюсть, когда слезы катятся по моим вискам. Миша, должно быть, видит боль, написанную на моем лице, потому что он просовывает свои руки под меня и прижимает к своему телу, я чувствую его рот у своего уха, когда он рычит:
— Мне так чертовски жаль, что это больно.
Он замедляется до ленивого ритма, и кажется, будто он пытается запечатлеть в своем сознании ощущение того, как
Я чувствую себя полностью наполненной, а с замедлением темпа боль исчезает, становясь терпимой.
Когда мое тело начинает расслабляться, Миша поднимает голову, и смотрит на меня.
— Лучше?
Я киваю, на моих губах появляется дрожащая улыбка.
— Намного лучше.
— Хорошо, — ворчит он, — потому что этот медленный темп, блять, убивает меня.
Моя свободная рука обхватывает его подбородок, и кончики моих пальцев с наслаждением ощущают щетину на его лице.
— Я в порядке. Ты можешь двигаться быстрее, — говорю я, чтобы подбодрить его.
Миша отодвигается от меня, становясь на колени между моих ног. Он полностью вынимает из меня свой член, и когда я вижу кровь, покрывающую его, мои брови взлетают вверх, глаза расширяются, а рот приоткрывается.
Неужели со мной что-то не так, раз я нахожу вид своей крови на члене Миши возбуждающим?
Миша видит мою реакцию, уголок его рта приподнимается в злобной ухмылке, затем он проводит пальцем по крови и подносит его ко рту.
Мое дыхание учащается, когда я смотрю, как он высасывает мою кровь с кончика пальца, а затем говорит:
— Твоя кровь сладкая на вкус, маленькая лань.
Когда он говорит, что моя кровь сладкая на вкус, меня охватывает жар, и я жалею, что не могу потереться бедрами друг о друга, чтобы создать столь необходимое трение.
Затем, словно пытаясь заставить меня самопроизвольно воспламениться, он обхватывает пальцами свой член и медленно сжимает его в кулаке.
Святой. Черт.
Я умерла.
— Это так горячо, — признаю я хриплым голосом, не в силах скрыть, насколько я возбуждена.
Миша подносит свою окровавленную руку к моему лицу и покрывает мои губы, подбородок и щеку остатками моей девственности.
— Такая… Блять… Красивая, — рычит он, его глаза, в которых читается невероятное собственничество прикованы ко мне.
Он спускается к моей шее, и когда его пальцы обхватывают мое горло, я чувствую запах меди и возбуждения.
Когда его пальцы сжимаются, угрожая перекрыть мне доступ воздуха, он снова входит в меня. Я хватаюсь обеими руками за его предплечье и впиваюсь ногтями в кожу, когда он начинает жестко трахать меня.
Боль смешивается с сильным
Наши тела находят уникальный ритм. Он одновременно грязный и сладкий, жестокий и нежный, вызывающий привыкание и одержимость.
Мы становимся единым целым так, и такое чувство, что мы претендуем на частичку душ друг друга.
Глава 20
Миша
Как и в тот день, когда меня пытали, и мои мысли вернулись к первому поцелую Авроры, я поглощен ею, пока не останется ничего, кроме нее.
Никакой Братвы.
Никаких мыслей о последствиях моих действий.
Только наслаждение, которое я нахожу в ее теле, и нерушимая связь, возникающая между нами.
Я люблю своих друзей, свою сестру, Братву, но то, что я чувствую к Авроре, не сравнится с этим.
Она. Владеет. Мной.
Моей душой. Моим телом. Моим разумом.
Наполняя ее тугую киску своим членом, наслаждаясь теплом, окутывающим меня, я отдаю ей мальчика, у которого были мечты, которые так и не сбылись. Я отдаю ей мужчину, который осмелился влюбиться во врага.
Я отдаю ей всю тьму своей души, крики тридцати восьми человек, которых я убил.
Я кладу к ее ногам свое прошлое, настоящее и будущее, потому что без нее нет смысла жить.
Она становится причиной существования жизни на этой долбаной планете. Она — мой большой взрыв, моя религия, моя полная одержимость.
Мое сердце, блять, бьется только для Авроры Д'Анджело.
— Я люблю тебя. — Слова хриплые и резкие, звучат не как признание в любви, а как угроза.
Может быть, это потому, что теперь, когда я попробовал ее на вкус, я никогда ее не отпущу.
Аврора лишь ускоряет мою гибель, шепча:
— Я тоже тебя люблю.
С желанием попробовать эти слова на вкус, мой рот обрушивается на ее. Мое тело подминает ее под себя, и, просунув руки под ее задницу, я крепко сжимаю ее, безжалостно врезаясь в нее.
Между нами нарастает экстаз, и Аврора стонет мне в рот, когда мой язык трахает ее, а мои зубы покусывают ее губы, пока те не набухают.
От удовольствия у меня по спине бегут мурашки, и мне приходится сжимать свою задницу, чтобы попытаться удержаться от оргазма.
Подняв голову, я встречаюсь взглядом с Авророй.
— Ты уже близко?
— Не думаю, что смогу еще раз кончить.
Конечно, блять, сможет.
Выходя из нее, я сжимаю основание члена, чтобы остановить свой оргазм. Я жду, пока желание пройдет, а затем раздвигаю ноги Авроры как можно шире.
Моя ладонь касается ее киски.