Уничтожение Дрездена

Незомбированная часть человечества — возможно, меньшая — не обманывается относительно, так называемого, цивилизованного Запада.

Хладнокровные убийцы в манишках, сияющие улыбками со всех телеэкранов мира, держат в своей власти мириады лакеев — журналистов, писателей, «учёных», «историков», создающих

и поддерживающих грандиозный миф об умилительных «общечеловеческих ценностях» — полупрозрачной ширме, прикрывающей ледяное корыстное бездушие Запада, умершего внутри себя и мстящего всему человечеству за собственную ущербность.

Но и сами «манишки» ведомы скрытыми от глаз миллионов вершителями судеб: супермафией банковско-финансовых воротил, для которых на планете не существует государственных границ.

На этом уровне степень «оледенелости» — ещё большая. Здесь уже воспитался такой редкостный тип человекообразных, который ищет вдохновения в сатанински извращённых идеях.

Внешние результаты их совместной «работы» в последние годы наиболее ярко проявились в Ираке, в Сербии и в России, где люди истреблялись тысячами, и этому предписывалось, если не радоваться, то молча повиноваться.

Чтобы понять неслучайность происходящего, небесполезно будет приоткрыть одну из зловещих страниц последней мировой войны против Германии: бомбардировку Дрездена. Курт Воннегут, насколько это было возможно, рассказал о ней — и его «замолчали». Мы же прибегнем к изложению написанной и напечатанной в США крохотным тиражом статьи Джорджа Т. Паркера о колоссальном преступлении, въяве продемонстрировавшем миру талмудический оскал Запада.

Преступлении, которое, быть может, станет в ряд символов, характеризующих суть Запада в XX столетии (к концу века пора раздавать «всем сёстрам по серьгам»).

…В начале 1945 года самолёты союзников сеяли смерть и разрушение над всей Германией — но старинный саксонский Дрезден оставался среди этого кошмара островком спокойствия.

Знаменитый, как культурный центр, не имевший военных производств, он был фактически ничем не защищён от ударов с неба. Лишь одна эскадрилья располагалась одно время в этом городе художников и ремесленников, но и её уже не оставалось к 1945-му. Внешне могло сложиться впечатление, что все воюющие стороны отводили Дрездену статус «открытого города» согласно некоему джентльменскому соглашению.

К четвергу 13 февраля поток беженцев, спасающихся от наступления Красной Армии, которая находилась уже в 60 милях, увеличил население города до миллиона с лишним. Иные из беженцев прошли через всякие ужасы и были доведены до полусмерти, что заставляло позднейших исследователей задумываться о пропорциях того, что Сталину было известно и подвластно, и того, что делалось без его ведома или помимо его воли.

Была масленица. Обычно в эти дни в Дрездене преобладала атмосфера карнавала. На этот раз обстановка была довольно мрачной. Беженцы прибывали с каждым часом, и тысячи людей устраивались лагерями прямо на улицах, едва прикрытые лохмотьями и дрожащие от холода.

Однако люди чувствовали себя в относительной безопасности; и хотя настроение было

мрачное, циркачи давали представления в переполненных залах, куда тысячи несчастных приходили забыть на какое-то время об ужасах войны.

Группки нарядных девчушек силились укрепить дух изнурённых песенками и стихами. Их встречали полупечальные улыбки, но настроение поднималось…

Никто в эти минуты не мог представить, что меньше чем через сутки эти невинные дети будут заживо сгорать в огненном смерче, созданном «цивилизованными» англо-американцами.

Когда первые сигналы тревоги ознаменовали начало 14-часового ада, дрезденцы послушно разбрелись по своим убежищам. Но — без всякого энтузиазма, полагая, что тревога — ложная. Их город никогда до того не был атакован с воздуха. Многие никогда бы не поверили, что такой великий демократ, как Уинстон Черчилль, вместе с другим великим демократом — Франклином Делано Рузвельтом — решит казнить Дрезден тотальной бомбёжкой.

Что двигало Черчиллем? Политические мотивы. Промышленность Дрездена производила только сигареты и фарфор, товары невоенные. Но впереди была Ялтинская конференция, на которой союзники намеревались членить измученное тело Европы.

Черчилль и захотел разыграть «козырную карту» — некое грандиозное англо-американское действо, которое «произведёт впечатление» на Сталина, — слишком самостоятельного и слишком умного, набравшего слишком большую силу.

Эта карта, как оказалось позже, не «сыграла» в Ялте, поскольку плохая погода отменила запланированный рейд. Но Черчилль настаивал на том, чтобы рейд всё же осуществился, где угодно, объясняя это необходимостью подавить волю германского населения в тылу.

Едва жители Дрездена разошлись по бомбоубежищам, на город была сброшена первая бомба в 22.09. 13 февраля 1945 года. Атака продолжалась 24 минуты. Город был превращён в море огня.

«Образцовое бомбометание по целям» создало желаемый огневой шторм — это входило в расчёты склонного к юмору и любящего сигары «демократа».

Шторм начался, когда сотни меньших пожаров соединились в один, громадный. Гигантские массы воздуха всасывались в образовавшуюся воронку и создали искусственный смерч.

Тех несчастных, которых поднимали вихри, швыряло прямо в пламя горящих улиц. Те, кто прятался под землёй, задыхались от недостатка кислорода, вытянутого из воздуха, или умирали от жара, жара такой силы, что плавилось человеческое мясо и от человека оставалось влажное пятно.

Очевидец, переживший это, рассказывает: «Я видел молодых женщин с детьми на руках — они бежали и падали, их волосы и одежда загорались, и они страшно кричали до тех пор, пока падающие стены не погребали их».

После первого рейда была трёхчасовая пауза. Затишье выманило людей из укрытий. Чтобы спастись от смертоносного жара, тысячи жителей направились в Гросс-Гартен, чудесный парк в центре Дрездена площадью в полторы квадратных мили. Но палачи всё рассчитали…