Уничтожьте всех дикарей
Шрифт:
Однако, чтобы обеспечить успех своей затеи, уже 2 января лейтенант Филлипс в сопровождении ещё девятерых белых и с двумя сотнями африканских носильщиков отправился с визитом вежливости к королю Бенина.
На исходе первого дня путешествия он встретил посланного из Бенина гонца с просьбой отложить визит на месяц, поскольку в настоящее время король занят подготовительными церемониями перед ежегодным религиозным праздником.
Но Филлипс продолжил свой путь.
На следующий вечер к нему прибыли новые посланники из Бенина и умоляли белых людей повернуть назад. Филлипс передал им для короля свою трость, что означало сознательное оскорбление, и продолжил свой путь.
На следующий день, 4 января, экспедиция попала в засаду,
Несмотря на ожесточённое сопротивление, 18 февраля британцы захватили столицу Бенина. Город был разграблен и сожжён дотла.
Сколько жителей Бенина было убито британскими солдатами — никогда не пытались установить. Вместо этого в иллюстрированных изданиях сенсационно раздувалась тема человеческих жертвоприношений, практикуемых королём Бенина. Сияющие белизной, подобно древесным анемонам, черепа на земле служили исчерпывающим доказательством того, что ни один житель Бенина никогда не умирал естественной смертью. Картинка, изображающая человека со вспоротым животом, распятого на кресте, из книги капитана Р. Х. Бэкона «Бенин — город крови» (1897) представала достаточным основанием для цивилизаторского захвата Бенина.
Когда двумя годами позже первые читатели «Сердца Тьмы» Джозефа Конрада читали пор то, что Куртц позволял поклоняться себе как богу и участвовал в «чудовищных ритуалах», то им на ум, вне всякого сомнения, приходили именно эти картинки из Бенина. Им также вспоминались описания зловонных погребальных ям, где вперемешку лежали живые и мёртвые. Вспоминались и идолы, покрытые засохшей кровью.
Сегодня к этим «идолам» относятся как к выдающимся шедеврам мирового искусства. Но газетные описания Бенина как особого ада для чернокожих были столь впечатляющими, что британцы не смогли оценить художественной ценности этих скульптур. В Лондоне скульптуры были проданы в счёт затрат на карательную экспедицию. Немецким музеям они обошлись недорого.
Что чувствовал король Бенина, будучи загнанным, как дикий зверь, в непроходимые леса, в то время как его столица сгорала в огне? Что чувствовал король ашанти, когда он подползал, как дикий зверь к своим британским повелителям, чтобы поцеловать их сапоги?
Никто не спрашивал их об этом. Никто не выслушивал тех, кого покорили боги оружия. Лишь изредка до нас доносится их речь.
В конце 1880-х годов Британская Южно-Африканская Компания вторглась с юга в Матабелелэнд, сегодня часть Зимбабве. В 1894 году народ матабеле был завоёван. Компания раздала их пастбища белым агентам и авантюристам, в силу чего поголовье скота матабеле сократилось с двухсот тысяч до четырнадцати тысяч. Также матабеле было запрещено иметь какое бы то ни было оружие.
Белые патрули смерти творили самосуд на местах, была введена насильственная трудовая повинность, любого, кто смел протестовать, сразу же пристреливали.
Бунт разражается в 1896 году. Компания вызывает войска из Британии. Вместе с ними прибывает Баден-Пауэлл, получивший, наконец, удовольствие «провести акцию» против врага, «не способного нанести ущерб обученным солдатам». В первой же битве он и его войска убивают двести «туземцев», потеряв убитыми одного европейца. [34]
34
Robert S.S. Baden-Powell, The Matabele Campaign (London, 1897, 1901), p.63.
Хотя убивать стало легко и забавно, это всё ещё было
«Однажды я посетил Булавайо, — сказал Сомабулано.
Я прибыл, чтобы оказать уважение главе города. Я привез с собой моих indunas [35] и моих слуг. Ведь я вождь. Я не могу путешествовать без свиты и советников. Я прибыл в Булавайо, рано утром, ещё до того, как солнце осушило росу, и сел перед зданием суда, посылая сообщения главе города, что я готов выказать своё уважение к нему. И так я сидел до тех пор, пока вечерние тени не стали длинными. А потом… я вновь отправил посланца к главе города и сказал, что я не желаю каким бы то ни было неподобающим образом торопить его, что я буду ожидать, сколь ему будет угодно; но мои люди голодны; и когда белые люди наносят мне визит, в моих обычаях — резать животное, чтобы они смогли поесть. Ответ, пришедший мне, гласил… что город кишит бродячими собаками, собака к собаке; и что мы можем сколько угодно убивать их и есть, если только поймаем [36] ».
35
Induna — титул верховного военачальника, ближайшего советника и помощника инкоси (правителя) у зулу и тебеле в Южной Африке.
36
T.O. Ranger, Revolt in Southern Rhodesia, 1896–1897: A study in African Resistance (London, 1967), p. 121.
Чёрного можно было застрелить так же без риска и безнаказанно, как застрелить собаку. Значит, чёрные — собаки, такова логика…
Исповедник лорда Грея, отец Билер, был убеждён в том, что чёрные должны быть уничтожены. 23 января 1897 года Грей пишет своей жене: «Он заявляет, что единственный шанс для будущего всей расы — это уничтожить всех мужчин и женщин старше четырнадцати лет».
Сам лорд не был согласен с таким пессимистическим выводом. Но идея уничтожения была повсеместной и без конца воспроизводилась в прессе белого мира.
Африканские вожди вполне ясно осознавали эту угрозу уничтожения, которой подвергались их люди. Сам Сомабулано поднимает эту тему на мирных переговорах: «Вы пришли, вы победили. Сильнейший забирает землю. Мы согласились с вашим владычеством. Мы живём под вами. Но не как собаки! Вы никогда не сделаете из амандабеле собак. Вы можете истребить их. Но Дети Звёзд никогда не станут собаками».
При Омдурмане было сокрушено сильнейшее африканское военное сопротивление. Лучшее представление о битве даётся в книге Черчилля, написанной непосредственно по следам события («Речная война» (1899)). Утром 2 сентября 1898 года происходит следующее:
«Белые флаги практически уже достигли вершины. Через минуту они уже будут видны батареям. Представляют ли они, что их ожидает? Они продвигаются плотной массой к рубежу в 2800 ярдов от 32-й полевой батареи и канонерок. Местность пристреляна. Всё остальное — дело техники.
Разум трепещет в ожидании неминуемой бойни. Я уже вижу, как это будет. Через несколько секунд смертоносный огонь обрушится на этих смелых людей. Вот они достигли вершины и стали во фронт всей армией. Их белые знамёна выдают их более всего. Увидев лагерь противника, они разряжают свои винтовки с оглушительным грохотом и ускоряют шаг… Какое-то время белые полотнища приближаются в строгом порядке, всё их войско перевалило через вершину и предстало как на ладони.