Уникум Потеряева
Шрифт:
Когда дошла очередь до Мбумбу Околеле, отец его пал ничком у подножия трона; сморщенное темя его дрожало, и он боялся хоть звуком, хоть движением напомнить о себе.
— Кто это, и в чем его вина? — спросил владыка своего верховного советника.
Давняя придворная традиция страны Набебе предписывала подчиненным обращаться к высшему властелину только стихами, сопровождая их изящными телодвижениями. Верховный советник, в своем полосатом бубу и полосатой же шапке чрезвычайно похожий на опасного международного рецидивиста, выпрыгнул вперед, и, сплясав замысловатый танец, запел:
— Как стая грязных трусливых фиси [12] Бессильно визжитЧудо Вселенной прикрыл глаза, разомкнул толстые губы, соединил два пальца, — знак вынесения приговора, как вдруг подлежащий каре диссидент тонко запел, изящно подвиливая задом:
12
Гиен.
13
Слон.
14
Комар.
Услыхав слово «предсказать» Владыка, обожающий, как и всякий тиран, мистику, буркнул:
— Этот вонючий… Он — что? Нгоку?? [15]
Советник исполнил сложный танцевальный каскад, и пнул Мбумбу:
— Продолжай говорить!
15
Колдун.
— донеслось от земли.
— Докажи ты нгококороСчастье жить в твоих лучах!Пусть во все края саванныПолетит, подобно мпофу [16] Свет великого ученья…— Нет, он не простой нгоку, — захрипел президент. — Начерти свой знак, ублюдок!
Мбумбу оторвал лицо от земли, и быстро вычертил на песке свастику, священный знак индов. Тут же нос его чуть не расплющился: сверху на затылок обрушилась тяжелая ступня советника. Отдышавшись, он вновь запел:
16
Антилопа канна.
Забывшись в творческом экстазе, Околеле поднял снова голову, глянул на властелина. Столь немыслимое нарушение этикета взбеленило советника: забыв об изящности движений, он взмахнул мечом, чтобы изрубить нахала на мелкие куски, — но стоящий неподалеку главный колдун страны Набебе, упрежденный президентом, так шмякнул его сзади своей огромной дубинкою, что советник распростерся на песке и торопливо засучил ногами.
— Не надо его трогать, — сказало Чудо Вселенной. — Это — полезный человек.
Тотчас два воина подхватили беднягу подмышки, посадили, и, запрокинув голову, стали вливать ему в рот тростниковую водку мфуду. Потом они же втащили его в одно из деревенских жилищ — низкую хижину из сухого коровьего навоза, — и бросили на пол. Там с Мбумбу быстро сошел всякий хмель: его принялся больно бить палкою сам командующий сухопутными силами в маршальских витых погонах. Избив, сунул на подпись бумагу, суть которой оставалась единою во всех веках и народах: сотрудничать и доносить. Мбумбу подписал, — а куда ему было деться?
Да он, в-общем, подписал и забыл об этом в тот же день, радостный тем, что уцелел в такой заварухе; притом цивилизация, какой бы ни была она в далекой Москве, научила уже его относиться к подобным вещам достаточно цинично: да идут они все! Случись чего, додумайся племя нгококоро, к примеру, до идеи самоопределения — куда бежать, кому о том доносить? Если и бумага-то, которую он подписал, была напечатана на русском языке; вряд ли в окружении президента остался хоть один человек, способный ее прочесть. Это просто был ритуал, неизбежный для государственных игр. Ведь любое общество есть система; система же, и этому учит даже марксизм, есть единство и борьба. Да, противоположностей. А во всякой противоположности человек, стоящий у власти, видит врага, и стремится его уничтожить. Но сначала — выявить. Отсюда — и суть, и смысл любой агентурной работы.
Дело, в конце концов, вовсе не в ней. Саванна большая, там можно спрятаться даже и от главного маршала с его войском неполного батальонного состава. И пустить слух, что тебя сожрали крокодилы, или задрал леопард, или затоптал слон, или закусали павианы. Гораздо важнее другое: власть развращает неумных людей до степени, когда они искренне начинают верить в свое всемогущие и неуязвимость. А вдруг какой-нибудь субалтерн-офицер, будучи зстигнут в караульном помещении самим президентом за приготовлением и употреблением любимого лакомого блюда владыки — жареных жуков, дуду, не захочет с ним поделиться, и всадит в его тело половину автоматного рожка? Перебьет той же очередью охрану, и поднимет мятеж? Лучше от смены президента, понятно, не станет никому, — а вот хуже?.. Начнут ловить умников, уцелевших от прежних побоищ, чтобы было на кого свалить позор старого правления, рубить на куски вождей, жрецов, колдунов, садить на эти места своих ставленников… И тут-то спас жизнь случай, ум, воля, реакция, не позволили уйти раньше времени в мир кекоморо — мертвых, второй раз от судьбы не уйти… А замешаться в массе резвых соплеменников, стайками бегающих по саванне и добывающих ньяму, мкате, маджи и мафута — мясо, хлеб, воду и жир стрелой, копьем, капканами и разными сложными манипуляциями — ему очень не хотелось: все же он вырос в семье вождей, получил образование, — нет, увольте, надо искать иное решение…
Мбумбу захотелось вдруг в Россию. Страна, покинутая им восемь лет назад, предстала в идиллическом свете. Да, там идет снег, и холодная вода льет порою с неба, зато живут хорошие люди: добрые, ленивые, немножко вороватые, как и большинство его сородичей-нгококоро; если попасть туда — жилища их спасут и от мороза, и от дождя, — надо лишь найти этих людей. Главное — дать понять, что ты им нужен, необходим: тогда они достанут тебе пищу, приготовят ее и будут глядеть с благоговением, как ты ее поглощаешь; оденут и обуют. Можно жить прекрасно, не вздрагивая при мыслях об остром мече, рубящем твое тело, запахах горелой человечины, выдавливаемых глазах, отрубленных конечностях… Но как, как сделать себя необходимым?