Универсал
Шрифт:
Какая уж тут интимная близость! И чего она себе в голову вбила, что желает стать моей? Из-за отца? Так это еще хуже, потом начнет себя корить, а меня обвинять. Может направить на нее сонный посыл? Достаточно небольшого импульса, девушка держится из последних сил.
— Жду, — тихо произнесла княжна и приподнявшись меня поцеловала.
С трудом от ее губ оторвался, моя ящерка еще и как бы подначивает, усиливает жар в груди. Мысленно на саламандру шикнул и велел той отвести от девушки излишек бушующего пламени. Сам же направился в ванную комнату, чтобы принять душ и дать подруге спокойно уснуть. Не сумеет она совладать с усталостью, держалась на одном адреналине, а когда проблемами поделилась и успокоилась, что меня не арестовали, то от сна спасается силой воли. Кстати, еще заметил, что
— Спишь? — чуть слышно спросил, осторожно подойдя к кровати.
Волосы разметались по подушке, глаза у девушки прикрыты, одеяло натянуто до подбородка, а сама она сладко сопит и чему-то улыбается. Похоже, ей снится хороший сон. Разве вправе прерывать? Взгляд зацепился за стул, позади которого диван, а вот на нем-то аккуратно лежит платье. Воображение мгновенно нарисовало, что под одеялом на подруге ничего нет, ну, кроме нижнего белья и то не факт. В горле мгновенно пересохло, с шумом сглотнул и испугался, что Софи разбужу.
— Хоть еще раз под душ иди, — буркнул я, покидая спальню.
На всякий случай, установил в комнате полог тишины и оставил следилку, для того чтобы, как только подруга проснется об этом узнал.
— И что у нас здесь? — уселся за письменный стол и выложил перед собой конверт, отданный жандармом и записную книжку Бергера.
Начать решил с записей помощника германского посла. Разочаровался мгновенно! Альберт, что б его черти в самый кипящий котел отправили, делал пометки используя шифр. На первый взгляд, подобрать ключ к написанному не так сложно. Вот только у меня нет в запасе пары дней. Подумал и вскрыл-таки конверт, запечатанный магической печатью. Если бы кто-то другой попытался прочесть, что написано на листе бумаге, то тот бы вспыхнул. Послание оказалось коротким, из которого следовало, что император желает меня видеть, но дочери об этом знать не следует.
— Интересно, — потер я подбородок, перечитывая короткий текст и пытаясь снять эмоциональный слепок с того, кто это написал.
Ну, нет сомнений, правитель собственноручно мне повелел к нему явиться. В том числе и подпись об этом свидетельствует.
— Вот черт! — ругнулся я, когда чернила стали растекаться и превратились в кляксу.
Степан Васильевич даже дважды подстраховался, чтобы его записку никто кроме меня не прочел. Печать на конверте и самом листе не позволила бы кому-то проявить любопытство, и бумага сгорела. Зато, когда я прочел, то через пару минут активировалось другое заклинание, направленное на чернила. Дело в том, что огненную ловушку на два вида действия установить сложнее, чем выставить другое условие. Другими словами, когда происходит проверка того, кто вскрывает конверт, то сожжение послания отменяется, ведь нет гарантий, что нужный человек прочтет сразу. Что если его отвлекут? Поэтому и ставится новое условие, но на что-то не напрямую связанное с огнем. Но так как в самом тексте ничего предосудительного не было, то получается, император заподозрил дочь в симпатии ко мне. Или я не прав? Княжна в подробностях рассказала о своей беседе с родителем и что на меня сослалась. Мол теперь она студентка и все что с ней связано должен согласовать ректор. Так записано в договорах на обучение. Знал ли об этом император или его подчиненные не разобрались, что за студентов несу полную ответственность? Ну, завтра узнаю, разговор точно не окажется простым. А вот не засни моя подруга, то скрыть от императора произошедшее оказалось сложно, даже при моих умениях. Слишком мало бы прошло времени, но что-нибудь бы да придумал!
— Так я сожалею, что моя вторая половинка такая соня или нет? — спросил сам себя, с улыбкой посмотрев в сторону спальни.
Странные ощущения! Мне за девушку радостно, что она отдыхает и счастлива во сне. Но одновременно с этим немного печально, что так устала и мы с ней не перешагнули черту в отношениях. Подставил бы
— Это я еще про что думаю-то?! — рыкнул на себя и вновь взялся за записную книжку помощника немецкого посла.
Записи следует до утра расшифровать. Подозреваю, еще один козырь в рукаве окажется, при разговоре с Коршуновым-старшим. Не факт, что мне это поможет, но лишним точно не будет. Другой вопрос, что следует продумать как себя вести, если император задаст неудобный вопрос про наши с Софи отношения. Как тогда поступить? Придется выкручиваться, в том числе защищать и Максимилиана с Натали. Черт, а еще отвечаю за Минако, которая неравнодушна и этого не скрывает, к Ивану. Кстати, последний-то какой гаденыш! Взломал защиту дамского общежития и даже об этом умудрился растрепать. Вот что с ним делать? Пожалуй, поставлю-ка я его ответственным за обеспечение безопасности университета, студентов и преподавателей. Посмотрю, как он запоет и что предпримет!
До утра бился над записной книжкой, но результата достиг. Код подобрал и осталось только все переписать, но на это уже не имелось времени. Тем не менее, бегло ознакомился с содержимым и глубоко задумался. Масштаб впечатлял, что планировал сделать немецкий посол. В том числе и денежные затраты оказались выше моего представления. Покушение на императора обошлось в триста пятьдесят тысяч золотом. Если бы оно удалось, то на многих фабриках вспыхнули забастовки, народ толпами повалил на улицы и прозвучали лозунги о смене строя на республику, где во главе встанет тот, кого выберет народ. На это планировалось потратить уже три миллиона, а потом получить в сотни, если не тысячи раз больше. Хотя, о чем это я? Империя падет и все ее активы, так или иначе достанутся врагу.
— Ты гад! — раздался от двери голос Софи.
— Доброе утро, — улыбнулся девушке и направился к ней. — Завтрак уже готов, пойдем покушаем, — взял ее за руку и к себе притянул.
— Почему не разбудил? — пряча глаза, спросила моя подруга, после того как ее обнял.
— Не смог, ты так сладко спала, а диагностика показала, что почти без сил находилась, — произнес и не удержался втянул носом аромат ее волос.
— Я обиделась, — надулась княжна.
— И не поинтересуешься, что приготовил на завтрак? — сдерживая улыбку, поинтересовался у подруги.
— Нет, — хмуро произнесла та. — И вообще, сейчас пойду в общагу, лягу и буду рыдать.
— Зачем?
— Чтобы ты осознал свою вину и исправился! — припечатала Софи и даже ножкой топнула, словно маленький ребенок, которого лишили сладкого.
Хм, а в ее ауре совершенно другие эмоции! Это она придумала перейти в нападение, боясь, что ее обвиню в робости и нежелании оказаться полностью моей.
— Глупенькая, не волнуйся, все хорошо, — провел пальцем по губам девушки, а потом ладонью обхватил ее затылок.
— Граф, что вы себе позволяете? — хмуро поинтересовалась Софи, а у самой в глазах бесята.
— Хочу поцеловать свою девушку, — приблизил лицо к лицу княжны, оставив между губ расстояние в пару сантиметров. — Можно?
— Саша, не делай этого, — попыталась мотнуть головой девушка, но я ее удержал от этого жеста.
— Почему? — уточнил и еще на сантиметр приблизился.
— Я зла на тебя и себя, — ответила та.
— Ты меня поцелуешь?
— Нет, — она уже с трудом нашла в себе силы противиться.