Универсальный доктор. Билет на выживание

Венценосцева Александра

Его путь лежал на самый нижний уровень, к техническим помещениям. Покинув прохладную кабину лифта, Ник приоткрыл ничем не примечательную металлическую дверь, за которой начинались узкие ступени, круто уходившие вниз. В полумраке технических ламп он осторожно ставил на них ноги и попутно стягивал с себя пиджак. Вентиляция в здесь практически отсутствовала.

На одной из квадратных площадок Ник свернул в узкий коридор, где за ближайшим поворотом обнаружилось гигантское русло, но вместо воды по нему текли бесконечные километры проводов, собранных в толстые черные жгуты. Браслет на запястье мужчины, до того лишь мерно пульсировавший,

завибрировал. Значит, он был совсем близко.

Ник снял браслет, вдавил ногтем маленькую кнопку сбоку от дисплея, и положил его на ближайшую связку проводов. Браслет вздрогнул и с тихим потрескиванием начал сворачиваться в шарик, из которого тут же вылезло четыре лапки. Браслет менял форму, с каждым мгновением все больше напоминая угловатого черного жука. Жук пошевелил лапками, перевернулся на брюшко и быстро засеменил вперед по проводам. Ник, стараясь не отставать, двинулся вслед за механическим насекомым.

Неожиданно жук замер, слабо пискнул и, вспоров изоляцию, начал просачиваться внутрь. Через минуту никто бы не смог сказать, что под гладкую ровную поверхность проникло нечто. Ник поводил над местом, где исчез жук, рукой, синхронизируя его с командным браслетом. Затем, удовлетворенно кивнув, он направился обратно на рабочее место.

Теперь уставший бледный мужчина мог дотянуться до нужной ему информации. И что самое главное, он мог внести необходимые корректировки. Благодаря тому, что он уже знал, в ближайшее время от его действий будет зависеть многое. Пусть не в мировом масштабе, но лично для него, Ника, это было намного важнее, чем любая другая проблема, возникающая в непрерывно расширяющейся человеческой вселенной. Впервые за последние дни Ник был почти счастлив.

Глава 11. Белые халаты

— За что они так со мной поступили? Я точно знаю, они это сделали нарочно! Сначала стыдят, что я слишком толстая для человека, связавшего жизнь с медициной, и что не могу держать себя в руках, а вот теперь это!

Еще до того, как картинка начала проясняться, до моего слуха донеслись едва ли не переходящие в плачь причитания. Голос казался до невозможности противным — высокий, срывающийся.

Мое тело вздрогнуло. Когда я вновь получила над ним контроль, оно продолжило заниматься все тем же, чем занималось до моего вселения — жевать.

— Какая же мерзость! — простонала я отплевываясь.

Вкус жареного лука, заполнивший рот, был настолько ужасен, что я попросту прослушала все напутствия системы, требующей не шевелиться до завершения синхронизации. Подумать только, лук! Я не выносила его в любом виде, но особенно в жареном.

Когда все еще плохо слушающийся рот оказался пуст и прополощен минералкой из стеклянной бутылки, я с облегчением вздохнула и растеклась по дешевому пластиковому стулу.

За противоположным концом небольшого квадратного стола сидела Роуз. Вернее, на жалобно похрустывающем стуле с прогибающимися от запредельной нагрузки ножками подскакивал невероятных размеров темнокожий мужчина. Он хватал себя за складки на животе короткими пухлыми руками, жалобно возносил очи к потолку и скулил. За те несколько секунд, пока проходила моя синхронизация, Роуз вспомнила все беды, то и дело рушащиеся на ее голову, начиная от вечной борьбы с избыточным весом, кончая коварством инженеров, подсовывающих ей сценарии один другого хуже.

Получив более-менее сносный контроль

над новым телом, я встала и влепила Роуз пощечину. Помогло. Девушка лишь всхлипнула, подавившись очередной жалобой, и замолкла.

— Спасибо, — тихо проговорила она, протирая ладонями потное лицо, заканчивающееся тройным подбородком.

— Всегда пожалуйста, — ухмыльнулась в ответ я.

В противовес Роуз мне досталось шикарное тело фигуристой блондинки в чистом белом халатике выше колен. На Роуз тоже был халат — криво сидящий поверх растянутой футболки и широкий, словно парус, сплошь покрытый разноцветными пятнами. Куда же нас занесло на этот раз? Система молчала, так что оставалось лишь догадываться.

Судя по всему, мы попали в лабораторию. За прозрачной стеклянной перегородкой, отделяющей зону отдыха от всего остального, виднелись металлические столы, заставленные аппаратурой, стеклянные шкафы и многочисленные клетки с попискивающими в них животными. Мое предположение подтвердил криво закрепленный бэйджик на халате Роуз — Клинт Эдсон, начальник лаборатории.

Прочитав надпись, я опустила взгляд на свою грудь. Мари Келинел, старший ассистент. Сбылась мечта Роуз — на этом испытании она босс.

Неподвижно застывшего человека я заметила не сразу. Рыжеволосый мужчина с круглой проплешиной на самой макушке стоял напротив настежь распахнутой клетки. В его руке извивалась и жалобно верещала маленькая мартышка. Зверек царапался и кусался, но мужчина, казалось, и вовсе этого не замечал, продолжая стоять столбом.

— В ближнем радиусе испытуемый, — известила меня система.

Стоило безжизненному голосу замолкнуть, мужчина отмер и тоненько взвизгнул, когда острые зубки извернувшейся обезьянки сомкнулись между его большим и указательным пальцем. Пальцы тут же разжались. Получившая свободу макака заметалась по лаборатории, оглашая ее истошным визгом и сметая все на своем пути. Крики все еще запертых в клетках обезьян слились воедино с ее отчаянным визгом и звоном битого стекла. Совершив кульбит, макака запрыгнула на самый высокий шкаф и сразу же притихла.

Младший ассистент Берч Гринокс, а если точнее, Якуб Каминский, замотал прокушенную руку полой халата и начал метаться по лаборатории в поисках медикаментов.

— Они не оставили мне ни шанса! Вот как так можно было, а? — возмущался Якуб, обшаривая полки одного из шкафов. — Устроили синхронизацию в такой момент! И что я мог сделать? Нет, определенно, по поводу этого испытания я точно отправлю жалобу!

Тяжело дыша и отдуваясь, к нам проковыляла Роуз.

— Будешь составлять жалобу, не забудь и про меня, — девушка выставила напоказ складчатый живот, с трудом прикрытый растянутой синей футболкой.

Пока двое моих коллег бранились и жаловались на несправедливость, я вчиталась в информационный файл испытания.

— Ребята, похоже, у нас проблема.

Якуб и Роуз как по команде замолчали.

— Якуб, скажи, эта обезьянка тебе руку до крови прокусила? — осторожно спросила я, поглядывая на шкаф, где затаился лабораторный звереныщ.

— Сама-то как думаешь? — упавшим голосом спросил Якуб.

— Поздравляю, ты нулевой пациент.

Посеревший Якуб углубился в чтение. С каждым мгновением его лицо приобретало все более насыщенный серый оттенок. Он размотал руку. Под окровавленной полой когда-то белого халата обнаружилась ладонь, на которой красовались две глубокие ранки, оставленные клыками.