Универсальный солдатик
Шрифт:
Журналисты на секунду растерялись.
— Нашел, у кого правды искать! — безнадежно махнул кто-то рукой.
Замминистра толкнул в бок сидящего рядом с ним Старкова.
— Нет, это неправда! Взятки есть! — громко сказал Старков. — Министр врет! Есть отдельные инспектора, которые взятки берут!
Министр упер палец в Старкова.
— Вот, — сказал он. — А вы говорите, что мы зажимаем критику. Что чего-то боимся. Ничего мы не боимся! Наоборот, мы всячески поощряем личный состав, чтобы выявить честных и инициативных работников, которые не боятся
— И что с ними делаете? — ехидно спросили журналисты.
— Поощряем! — веско сказал министр.
— Как?
— Как положено!.. Вот вы все говорите: то да сел милиционеры плохие, взяточники, а чуть прижмет — в крик и, между прочим, орете не “Караул, журналисты!”, а “Караул, милиция!”. Вот вам и ответ! Вы что думаете, мы только взятки берем — мы еще и работаем, под пули, можно сказать, каждый день ходим. Например, в этом году у нас раскрываемость по отдельным видам составила восемьдесят девять процентов!
— Неправда! — крикнул Старков. — Не слушайте его! Он опять лжет! Не восемьдесят девять...
Зал оживился.
— А восемьдесят семь процентов!
— Ну вот! — снова ткнул пальцем в Старкова министр. — И я его за это, между прочим, в тюрьму не посажу и даже не уволю, а приму к сведению!.. А вы тут, понимаете, болтаете, сами не знаете чего!.. Да у нас по отдельным категориям преступность меньше, чем в ваших хваленых США!
— По каким? — крикнул кто-то из зала.
— По многим!.. Например, по количеству хищений компьютеров... Вот, — ткнул министр пальцем в бумаги, — в четыре раза! Микроволновых печей — в двенадцать! Посудомоечных машин — в двадцать четыре. Угона яхт и частных самолетов вообще почти нет!.. А вы все недовольны, все норовите какую-нибудь подковырку задать!
Все посмотрели на Старкова.
— Это тоже неправда! — сказал он.
— Что неправда?
— Все неправда! — не нашелся, что сказать Старков. — Министр врет!
— Я хочу задать вопрос следователю Старкову, — поднял один из журналистов руку.
— Задавайте, — разрешил почему-то министр.
— Вы действительно уверены, что после того, что вы здесь сказали, вас не уволят?
— Уверен! — честно ответил Старков, потому что был уверен, что его не уволят. Потому что уже был уволен.
— Ну вот!.. А вы бы, конечно, хотели, чтобы мы его по шапке, — пристыдил журналистов министр. — Все-то вы ищете какой-нибудь негатив, как муха... это самое. Взятки какие-то, коррупцию, зажим критики. Это когда было!.. А теперь у нас демократия и плюрализм. Какие взятки?.. Вот вы приведите сюда любого милиционера, поставьте и спросите — берет он взятки или нет. Но ведь вы не приведете, потому что вам правда не нужна, вам сенсацию подавай. Вот и создается у населения суждение, что наша милиция ни в Красную Армию, ни в какие ворота! А кто сказал?!. Вы вот думали, я его из органов взашей, а я ему благодарность с занесением! Вот она, правда!..
Журналисты не очень дружно захлопали...
— А если кто-то из вас или читателей вдруг столкнется с единичными случаями коррупции
— Тогда можно узнать и сообщить нашим читателям ваш телефон?
— Можно! Мой телефон известный — записывайте: 02!..
На чем брифинг закончился, и журналисты пошли направо — к выходу, а все прочие налево — в буфет.
Но прежде чем пить-есть и расслабляться, доделали все дела.
— Ты вот что, пошли кого-нибудь вниз, пусть перепишет номера всех их машин, — распорядился министр. — Узнаешь домашние адреса и скажешь гибэ-дэдэшникам, чтобы они поставили возле каждого выезда из двора по знаку “Въезд запрещен” и по инспектору. Чтобы впредь думали, какие вопросы задавать!
И уже только после этого сели за стол и стали есть-пить и тосты говорить во славу МВД и его первых руководителей. И скоро действительно все стали почти равны.
— А он молодец! — кричал министр, показывая на Старкова вилкой с куском грудинки. — Режет правду-матку, невзирая на меня. Ты его как-нибудь поощри... Какое у него звание?
— Майор.
— А чего только майор? Несерьезно как-то. Я министр, а мне какой-то майор выговаривает! Я тебе кто — министр или лычка от погона? Кого ты мне привел?!
Старков замер с поднятой рюмкой.
И все замерли.
— Непорядок! Ты ему это, полковника, что ли, дай!
— Никак нет, не получится. Он на пенсии.
— А ты его обратно верни. Нам такие нужны. У нас же этот... плюрализм.
Вот так... А ты давай пей, пей, полковник, привыкай... Работа у нас такая... На износ...
Глава 49
Красной ракеты не было, и сирены не было, просто в штабе операции объявили часовую готовность. И каждое подразделение начало действовать в соответствии с ранее разработанным, расписанным и утвержденным высшими полицейскими инстанциями планом.
— Подразделению “А” занять исходные позиции...
И снова, заползая из дворов в окна, из окон в квартиры, из квартир в подъезды, царапая спинами стены, на чердаки полезли снайперы. На крыши они уже не совались и к слуховым окнам не приближались. Не столько из-за приказа — “выйти на исходные позиции, не обнаруживая себя”, сколько из-за того, что знали, чем это может закончиться. Уже закончилось... Для одного закончилось, который теперь не здесь, который теперь загорает в морге.
В наброшенных поверх комбинезонов темно-серых маскхалатах снайперы расползлись по чердакам, закрепили на стропилах люльки, подтянули, отрегулировали сиденья так, чтобы через слуховые окна просматривалась квартира, где находились заложники. Разобрали, распределили окна, стараясь, чтобы каждое отслеживали как минимум два ствола. Сбросили с объективов прицелов заглушки. Дослали в стволы патроны. Доложили о готовности...
Подразделение “В” — все та же группа захвата — о рассредоточивалось по крыше, крепя веревки, нацепляя и подтягивая обвязки, подгоняя амуницию.