Unknown

яяя

– Я уже в пути, - сказал я.

Лили Тернер переехала в Граундсборо полтора года назад из небольшого городка в штате Индиана. С ее консервативной одеждой и тяжелым, почти южным акцентом, она не вписывалась в нашу школу, что было очень кстати, так как я тоже не вписался. Большинство людей считали, что я был готом. По правде говоря, я просто старался быть как можно более незаметным. Темная одежда, все время в наушниках, молчание во время занятий - это было моим способом исчезнуть. Я пытался не привлекать внимание всех призраков, бродящих по коридорам, но это также хорошо срабатывало для отпугивания почти всех живых.

Мне

нравилась Лили. Она была не как все. Я ходил в школу с одними и теми же людьми с детского сада, и в большинстве случаев это было похоже на то, как если бы им промыли мозги один и тот же лидер культа. Любые искры реальной личности гасли под необходимостью соответствовать во всем до мелочей. Спортсмены носили свои именные куртки в определенные дни. Банда детей создали дурацкие футболки с надписями, которые никто не понимал. Окружение Алоны поднялись на вершину, спихивая всех остальных вниз.

Но Лили была аутсайдером. Она задавала умные вопросы и на самом деле слушала ответы, предлагая мнения, которые были не совсем "правильными". Она не знала правильных, не для нашей школы. По крайней мере, не в начале.

Она была красивой, хотя была вовсе не похожа на Алону. Лили, была больше похожа на девушку, которую бы вы хотели себе в качестве напарника для выполнения лабораторных работ, или иметь такую спутницу для Выпускного Бала, даже если все что вы собирались делать, это сидеть за столом в темноте, и с интересом смотреть, как популярные девушки ревут и бушуют из-за проигрыша в гонке за место королевы бала.

В один момент, я подумал, что мы могли бы быть вместе, шанс на то, что мы могли быть больше, чем друзьями.

В конце концов, все изменилось, как всегда и бывает. Лили скрывала тайную одержимость первым эшелоном ( а.к.а. популярными людьми) - смотрела на них, как на Голливудское великолепие. Поначалу, я думал это только потому, что раньше она не видела никого похожего на них , только разве что по телевизору или в кино. Ее средняя школа состояла всего из сотни детей, и они знали друг друга с рождения. Так что, по большому счету вся тайна и интрига испарилась. Но не здесь, в Вышей Школе Граундсборо : здесь есть тайны, интриги, и драмы - ох, бесконечные драмы - про запас. Это было похоже на просмотр телевизионного сериала....или жизнь в одном из них.

Незаметно для меня, наша общая подруга Джуни и единственный друг Лили, влюбилась в Лили с первого дня. Однажды днем она рискнула и призналась в своих чувствах к Лили, поцеловав ее. Хотя Лили попыталась справиться с этой ситуацией и мягко отклонила симпатию Джуни, семейная жизнь Джуни ( для ее отца - министра, ничто не было достаточно эффективным для ее контроля) была такой отстойной, что она слетела с катушек, боясь что ее отец узнает о том, что произошло.

Были выдвинуты обвинения и угрозы, и они двое перестали разговаривать друг с другом, даже не сказав мне, что произошло. Лили оставила нас и начала проводить время рядом с толпой популярных ребят, в поисках толики их внимания. И тогда Бен Рождерс, экстраординарный придурок, выдернул ее безызвестности. Он "встречался" с ней в течение месяца, и затем публично бросил на вечеринке школьной элиты.

Лили была опустошена, наконец-то поняв, что Бен и его окружение не были такими замечательными, как все думали. Она покинула вечеринку в слезах и попыталась дозвониться до Джуни

и до меня по пути домой. Потом она пропустила поворот на дороге и врезалась в дерево. Она так и не проснулась после той ночи.

По-видимому, до сегодняшнего дня.

По дороге в больницу, я гнал, превышая скоростные ограничения. Я не мог избавиться от иррационального страха, что она снова потеряет сознание, если я буду долго добираться.

Успокойся. Если она сейчас в сознании, то и через 15 минут тоже будет в сознании.

За исключением, невероятности. После несчастного случая с Лили, я прочитал тонну литературы о комах и людях, выходящих из них ( или не выходящих). Иногда человек просыпался на день или даже всего на несколько минут, только для того, чтобы вернуться назад к неестественному сну ... или еще хуже, чтобы умереть. Я читал о том, как это происходит, по крайне мере несколько раз - человек приходит в себя только, чтобы умереть вскоре после этого. Статьи каждый раз истолковывали это явление, как дар Божий для человека, у которого появляется шанс попрощаться.

Я надеялся, что это не произойдет с Лили. Хотя, если честно, я не был уверен, что думать обо всем этом. До этого утра это было за пределами моего понимания, если Лили пришла в себя чтобы попрощаться и затем умереть.

Было облечением, наконец, увидеть здание больницы вдалеке, и затем повернуть к входу. Почти на месте.

Конечно же, казалось, что весь мир по средам посещал больницу, потому что парковка была заполнена, и все места были забиты машинами.

После десяти минут, в течение которых я рыскал в поисках места в секции парковки для посетителей, я, наконец, сдался и припарковался на широком пустом пространстве, которое было зарезервировано для амбулаторных больных. Моя машина была единственной во всем ряду. Я думаю, сегодня было больше посетителей, чем родителей. Какая разница. Позволю им взять меня на прицеп. Это будет, стоит того, если это приведет меня внутрь.

Я вышел из машины и побежал в сторону главного входа, звеня ключами в руке. Я даже не хотел тратить время на то, чтобы запихнуть их в карман.

Подавляющие зловоние антисептика и больницы наполнил мой нос, как только я протолкнулся через вращающуюся дверь вестибюля. Я протащил свою задницу мимо регистратуры. Я бывал здесь достаточно много раз, чтобы знать куда идти, и хотя, я, вероятнее, должен был зарегистрировать я в качестве гостя, этим утром у меня не было терпения на это.

В сравнении со всем остальным, на ожидание лифта уходила целая вечность, после чего, когда я вошел в него, еще одна вечность уходила на то, чтобы достичь пятого этажа.

Когда двери лифта открылись, я вылетел боком через еще открывающие дверцы и поспешил дальше по коридору, мои кеды издавали звук по свежевымытому полу.

Я услышал Лили прежде, чем увидел, ее голос доносился до коридора.

– И я говорю, что мне все равно. Мне будет удобнее в моей собственной одежде.

Лили прозвучала как-то злобно.

Пребывание в коме определено сделало Лили более резкой. Если и существовало что-то, что беспокоило меня в связи с ней, помимо ее одержимости этим ублюдком Роджерсом и его окружением, это то, что она была склона к тому, чтобы отмахиваться от проблем, когда они происходили, полагая, что все остальные знали лучше, чем она. По-видимому, теперь уже нет.