Уоррен XIII и Всевидящее Око

дель Рио Таня

По слухам, когда-то шеф-повар Буньон работал в цирке, а фокусы он показывал до сих пор. Самый любимый: резать лук, взбивать яйцо и разделывать индейку одновременно, словно у него две пары рук, а не одна, как у всех.

– Что это вы готовите – так вкусно пахнет? – спросил Уоррен.

– Я хочу, чтобы ты снял пробу, – ответил шеф. – Хорошую

порцию чтобы съел, прежде чем твоя тетушка сунет сюда свой нос.

Уоррену запрещалось есть то, что ели все остальные. Как только Аннаконда вышла замуж за дядю Руперта, она посадила племянника на строжайшую диету: овсянка на завтрак, обед и ужин.

По ее словам, вареная овсянка – единственное питание, потребное растущему парню. Дядя Руперт был так влюблен, что ни с чем не спорил, зато шеф Буньон озверел. Растущему парню требуются овощи и фрукты, пирожные и конфеты, – утверждал он и подсовывал их Уоррену всякий раз, как Аннаконды не было поблизости.

– Сегодня у нас отличное мясное рагу, – заявил шеф. – А в нем перчик и помидоры, баклажаны и цукини – все, что ты любишь, в одном упоительном блюде!

Он сунул черпак под нос Уоррену.

– М-м-м-м! – пробормотал Уоррен, с наслаждением вдыхая аромат, прежде чем попробовать жаркое.

Шеф подтолкнул к нему тарелку, сунул Уоррену большой ломоть хлеба.

– А теперь ешь. Досыта, от пуза.

– Надо оставить немного места для овсянки, иначе тетушка что-нибудь заподозрит.

Шеф Буньон усмехнулся.

– Когда закончишь, пожуй листок мяты, чтобы она чеснок не унюхала.

Через несколько минут Уоррен уже начисто вытер тарелку хлебом и превесело облизывал пальцы. Он заметил, что шеф Буньон смотрит на него и вроде бы погрустнел.

– Что случилось? – спросил Уоррен.

– Ничего, – ответил шеф, прокашливаясь. – Мне вспомнилось, что твой отец тоже обожал это блюдо.

– Он тоже? Правда? – Уоррен всегда хотел побольше узнать о родителях, пусть даже какие-то мелочи, пустяки.

– О да, без сомнения. С тех пор как твоя мама умерла – а ты был еще совсем малышом, – он ел рагу каждый вечер. Говорил, это лучшее утешение.

Уоррен заглянул в пустую тарелку и прислушался к тому, как в животе разливается тепло.

– То-то оно мне так нравится.

Шеф смахнул слезу своей похожей на лапу рукой.

– Чертов лук, глаза потекли, – пробурчал он, возвращаясь к разделочной доске. – Доедай и ступай накрывать на стол. Не стоит опаздывать.

Он сунул в карман Уоррену десерт – пирожное-пудинг, свое фирменное изделие, нежный шоколадный мусс в твердой оболочке – и велел поспешить.

Уоррен проворно загрузил в служебный лифт накрытые подносы с ужином для обитателей отеля. Сначала он поднялся на пятый этаж и доставил поднос мистеру Фриггсу, своему учителю и единственному постоянному гостю отеля. Мистер Фриггс жил тут с тех пор, как Уоррен себя помнил, но никогда не выходил из библиотеки, даже в столовой не появлялся. И на этот раз Уоррен застал его за столом, уткнувшимся носом в книгу.

– Ого, уже время ужинать? – спросил мистер Фриггс, потирая

глаза. – А я на весь день погрузился в старые войны Фаунтлероя. Расскажу тебе о них на следующем занятии. Как раз о твоем тезке, кролике Уоррене. Жду тебя завтра утром, верно?

– Конечно! – подтвердил Уоррен. Занятия с Фриггсом скрашивали Уоррену полные трудов дни. Он узнавал от него предания об отеле и судьбы всех своих двенадцати предков. Похоже, мистер Фриггс знал о каждом из них, и очень много.

– Я слышал, как утром дядя звал тебя, – сказал мистер Фриггс. – Кажется, он был в панике. Все ли у вас в порядке?

Уоррен кивнул.

– Да, у нас новый гость.

– Гость! Вот как! – воскликнул мистер Фриггс. – И как же его зовут?

Уоррен рассказал ему про бледномордого и про странные обстоятельства его появления.

– Боюсь, я ничего толком не знаю. Пока. Но тетя Аннаконда убеждена, что он приехал украсть Всевидящее Око.

– Опять эта чушь! – возмутился мистер Фриггс. – Сто раз ей объяснял: Око – всего лишь сказка. На самом деле его нет!

Он обвел рукой библиотеку, тысячи журналов и книг для записи, громоздящиеся горы бумаги.

– В моем распоряжении полная история семейства Уорренов, и, смею тебя заверить, здесь нет ни единого упоминания о Всевидящем Оке. Его попросту не существует!

– Я-то вам верю, мистер Фриггс, – сказал Уоррен. – Но тетю Аннаконду это не остановит. Она убеждена, что Око существует на самом деле.

Мистер Фриггс печально покачал головой.

– Неприятно это говорить, но порой я думаю, она вышла замуж за твоего дядю только ради того, чтобы подобраться к воображаемому сокровищу.

В последнее время Уоррен тоже ловил себя на такой мысли. При дяде тетушка становилась ласковой, будто котенок. Но стоило Руперту отвернуться (или задремать на кушетке в холле), и она принималась выдергивать из буфетов ящики и разламывать на части рояль. И никогда не прибирала за собой. На отель ей, видимо, наплевать!

– Рано или поздно она сдастся, – сказал Уоррен. – Она уже все комнаты и коридоры обыскала. Уже и заглядывать больше некуда.

– Надеюсь, ты прав, – ответил мистер Фриггс, покосившись на часы. – Но боюсь, в данный момент она ищет не Око, а свой ужин. Не заставляй ее ждать.

Уоррен сообразил, что снова изрядно задержался. Помчался обратно в лифт и спустился на второй этаж, там сгрузил подносы на старую тележку – она, как и всё прочее в отеле, видала дни и получше. Развернувшись, Уоррен повез ужин в главный обеденный зал. Посреди зала стоял огромный стол красного дерева: когда-то здесь накрывали банкеты на двадцать человек. Уоррен еще помнил времена, когда торжественные ужины происходили каждый вечер. Нарядные гости спускались из номеров в зал, вели оживленную беседу, звенели бокалы, в стороне музыканты играли бодрые мелодии. После ужина – танцы, обычно до глубокой ночи.