Упавшее небо
Шрифт:
К счастью, теми знаниями, что я получил в меде, мне довелось много и по-всякому активно пользоваться. Пожалуй, можно сказать, что у меня последние лет двадцать была неплохая, пусть и несколько однобокая практика. Да, в сноровке перевязки ран или в скорости установке капельницы я уступал и докторам, и медсестрам — но все равно мог выполнять подобные задачи одну за другой. И вид крови, самые неприятные раны и запахи меня не то, что не пугали — вообще не вызывали эмоций. Насмотрелся в свое время. Да что там, в прошлом мире мне даже госпиталь пришлось лично открывать,
Надо сказать, не только медики после скоротечного утреннего боя работали на износ. Почти все, кто не получил ранений средней или большей тяжести — жаждали только одного: получить перевязку и свалить из госпиталя и как можно скорее вернуться к своим обязанностям! Что удивительно, даже свежемобилизованные майором Семеновым гражданские больше исходили бессильной яростью к октам и их создателям и пытались хоть что-то сделать для победы, чем дрожали от страха и желали хоть куда-нибудь спрятаться, и чтоб не трогали.
Меньшинству я старался не только поставить диагноз, но и сказать хотя бы пару ободряющих слов. Зачастую именно такой малости в самый тяжелый момент не хватает, чтобы мозги встали на место, и человек опять смог взять свою судьбу в свои руки. В данном случае взялся за автомат или руль армейского грузовика. Потом и у тех, кто хорохорится, и у профессиональных военных будут и неврозы, и психозы, и срывы. Война с иномирцами еще долго будет аукаться… но сначала — нужно победить!
Быстро эвакуировать средних размеров военную часть не получилось и получится не могло. Люди не смогут эффективно воевать голыми руками, испытывая голод и холод, и не имея возможности выспаться. Боеприпасы и другие припасы сначала надо было загрузить (а частенько еще и завалы перед этим разобрать), перевезти в новую точку временного хранения, обеспечить там безопасность хранимого… Поуправляв кланом японских экзорцистов в другом мире и завлабом в этом, я отчетливо представлял и объем задач, и их масштаб. И искренне порадовался, что решаю их не я.
Когда в другом мире я стал главой клана, особого опыта управления хоть чем-нибудь у меня не было. Да и от самого клана почти ничего не осталось. Когда мне пришлось разменять свою тамошнюю жизнь на победу над хтонической сущностью (да, у миров с магией бывают свои, особые проблемки), решившей покусится на меня, мою семью, моих людей и демонов — в моем подчинении фактически находился целый немаленький город, собственные производства, включая оружейные, центры научных исследований, даже собственная космическая программа!
Неплохой прогресс, а? Вот только моя главная заслуга в создании всего этого — выбор верных людей и не людей в свою семью и в свою, так сказать, свиту. Именно эти личности стали проводниками моих идей, именно они доводили до конца исследования, защищали нашу территорию, искренне старались наладить быт гражданского населения, с
Путь научной карьеры мне волей-неволей пришлось выстраивать по тому же принципу — иначе ничего не получилось бы. Свадьба с дочерью правильного человека, подбор и обучение собственной команды, взаимовыгодные контакты с другими учеными и государственными служащими высоких рангов… Вот только опереться на своих людей здесь я мог лишь до определенного предела. А по-настоящему своим единомышленником — вот ирония-то! — я мог назвать только собственную десятилетнюю дочь Юлю. “Я стану таким же крутым физиком как ты, папа, и мы вместе раскроем все тайны!” Я ей посоветовал с такими заявлениями подождать лет до четырнадцати-шестнадцати, когда родители перестают восприниматься как авторитет и подросток ищет себе новый пример для подражания — но она только фыркнула…
Пришлось на секунду привалится к столбу армейской палатки-госпиталя, прикрыв глаза — затолкать назад в тот чулан подсознания, откуда они вырвались, страх, беспокойство и иррациональное желание бросить все и ринуться к родным. Не так-то просто быть холодной бесчувственной машиной разрубания октов. Кстати, о разрубании.
— Жаров здесь? Мне нужно его забрать и отвезти к новому пункту базирования разведроты…
— Здрас-сте! А тяжелораненые пусть помирают без ухода? — поток новоприбывших в медпункт наконец начал иссякать, и меня перебросили следить за прооперированным “тяжелыми”. Видимо, с диагностикой у меня хорошо получалось, оценили.
— А у меня приказ лично капитана Ильина, — устало и как-то равнодушно отозвался посланец. — Хотите оспорить, тащ старший лейтенант медицинской службы? Только письменно, пожалуйста.
Врач не ответил, только раздраженно отдернул полог палатки, входя.
— Александр, там…
— Я слышал, — не стал скрывать я, стягивая резиновые перчатки и выдавливая из диспенсера на ладони дезинфицирующий гель.
— Я запрошу ваш перевод к нам, — мы с врачом-старлеем перебросились буквально несколькими фразами, но ему этого хватило, чтобы составить определенное мнение обо мне. Он помолчал секунду, и объяснил: — Вы ученый, на передовой или даже за передовой вам точно нечего делать. А я вас мобилизую как фельдшера, экзамен вы, считай, сегодня сдали.
— К сожалению, передовая сейчас проходит по любому клочку суши, — поморщился я. — Никто не знает, когда в следующий раз проклятых киборгов телепортирует прямо тебе на голову. Может, мне удасться что-то изменить…
Надеюсь, “ладья-главный” не потерял обломки катаны. Успел я заметить кое-что… но могло и показаться, слишком сильно зрение сбоило. Но если не показалось, может статься, “что-то изменить” получится значительно быстрее.
Глава 17 без правок