Упоительные грезы
Шрифт:
Внезапно Стивен отдернул руку.
— Как мужчина думает о своей женщине. — Голос его стал хриплым от напряжения. — Но ты не женщина, Джулия. Ты еще ребенок. — Он глубоко, прерывисто вздохнул и отступил.
Пьянящее чувство власти вновь захлестнуло Джулию, унося прочь все трезвые и здравые мысли об опрометчивости и ее последствиях. Еще бы, ведь Стивен признался, что ему нужна она, а не Хилари. Подчиняясь порыву, Джулия умоляюще простерла руки.
— Я не ребенок. Через несколько месяцев мне будет восемнадцать. — Кончики ее пальцев коснулись
В глубине его глаз снова вспыхнуло пламя, пугающее своей силой.
— Откуда такие знания? — с нескрываемой яростью призвал он ее к ответу. — Кто тебя научил?
— Стив, ты не по… — только и успела произнести она, прежде чем его хриплый голос оборвал слабую попытку оправдаться.
— Я убью этого…
— Не надо! — Джулия вцепилась в его рубашку. — Никого не было. Мне нужен ты. Только ты.
— Ты не понимаешь, что говоришь. — Он стиснул ее плечи. — Это не игра, Джулия.
— Я знаю, — прошептала она. — Игры не причиняют боли, а мне сейчас больно.
Глаза Стивена опасно вспыхнули, пальцы сжались еще сильнее. Джулия ожидала, что его крепкие, жесткие руки вот-вот хорошенько встряхнут ее, и совершенно смутилась и растерялась от нежности его прикосновения и осторожности, с какой Стивен привлек ее к себе.
— Помоги мне, Джулия, — хрипло взмолился он. — Пожалуйста, скажи, чтобы я тебя отпустил. — Его хватка ослабла, а потом сильные пальцы вновь впились в ее плечи. — Джулия, пожалуйста, убирайся отсюда подальше, пока во мне еще есть силы отпустить тебя!
Но девушка не вняла этому крику души.
— Не могу. Не буду. Не хочу.
Она погладила его широкую грудь. Даже через тонкую ткань рубашки жар тела Стивена будоражил до дрожи, вызывая болезненное, непонятное желание. Низкий стон, непроизвольно вырвавшийся у Стивена, заставил девушку в испуге отдернуть руку.
— Пожалуйста, не прекращай, — глухим голосом взмолился он. — Расстегни рубашку и дотронься до меня, погладь…
От пьянящего восторга Джулия на секунду застыла. А потом ее подгоняемые волнением, дрожащие пальцы метнулись к пуговицам, неловко расстегивая их. Девушка не отводила жадного взгляда от лица Стивена, а ее ладони скользнули под мягкую ткань. Коснувшись горячей, покрытой жесткими волосками кожи, Джулия была буквально потрясена новым, незнакомым, волнующим ощущением.
— Ох, черт возьми, Джулия, как чудесно. — Он закрыл глаза. — Твои нежные руки возбуждают меня.
Мои руки, мои прикосновения волнуют его! Волна восторга захлестнула Джулию и, заглушив жалкие остатки тревоги и беспокойства, освободила от запретов. Подчиняясь внутреннему зову, она подалась вперед и прижалась приоткрытыми губами к его груди.
Стивен судорожно вздохнул и вздрогнул всем телом, будто коснулся обнаженного электрического провода.
— Джулия… — Со стоном выдохнув ее имя, он трясущимися руками сжал ей виски и запрокинул
Взглянув на Стивена, она задрожала. Лицо у него стало жестким, в черных омутах глаз полыхало неукротимое желание.
— Я должен тебя поцеловать. — Стивен посмотрел на ее трепещущие губы. — Позволь мне, любимая… Можно?
Губы их уже почти соприкасались, дыхание смешалось. Он хочет поцеловать меня. У Джулии помутилось в голове от одной мысли об этом. Можно ли? Можно? И он еще спрашивает, усмехнулся ее разум. Если каждая твоя клеточка безрассудно пылает от обжигающего взгляда Стивена, что уж говорить о прикосновении его губ? Джулия опасалась, что, как только их губы сольются в поцелуе, она от восторга сгорит дотла.
— Джулия, позволь…
Она в знак согласия прикрыла глаза.
У Стивена вырвался не то вздох, не то стон, и губы их слились, преодолев последние разделявшие их доли дюйма. Нежное и ласковое прикосновение пронзило Джулию с головы до пят, заставило жадно возжелать большего. Она обвила шею Стивена, заставляя прижаться к ней еще теснее.
Его реакция оказалась мгновенной и ошеломляющей. Сильные руки обхватили трепещущее тело девушки и властно, собственнически стиснули в объятиях. Поцелуй стал более требовательным.
Страсть взорвалась в Джулии мириадами искр. Девушка, повинуясь необъяснимому желанию, изогнулась и, когда бедра их соприкоснулись, ахнула от нетерпеливых толчков мужского естества.
Стивен покрывал поцелуями ее щеки, веки, виски. Его язык прошелся по изгибу ушной раковины и нежно скользнул внутрь. Джулия удивлялась, что остро чувствует каждую ласку, малейший ее нюанс, и в то же время словно пребывает в каком-то забытьи.
— Тебе нравится? — спросил ее тихий голос.
— Да-а.
— И мне, но этого мало, — искушающе пробормотал Стивен. — Проникновение в твой нежный рот и хорошенькое ушко лишь распалило меня. Я жажду большего. — Он сомкнул руки на ягодицах девушки и плотно прижал ее к себе, давая почувствовать свое возбуждение. — Я хочу тебя всю. Хочу, чтобы ты сгорала от страсти в моих объятиях. Хочу предаваться с тобой любви. Хочу, хочу, хочу…
Тихий голос будил в воображении Джулии образы, от которых в самых сокровенных тайниках ее существа вспыхнуло неистовое пламя. Кровь раскаленной лавой хлынула по сосудам, вызывая болезненное томление.
Джулия стояла на пороге решения, отчаянно желая и в то же время, страшась посвящения в женщины.
— Джулия… — Шепча ее имя, Стивен накрыл губы девушки своими и покончил с ее нерешительностью — толчок за толчком, как капля за каплей, — будоражащим ритмом своего языка.
Джулия находилась в каком-то трансе, но ее тело подчинялось движениям Стивена. Не прекращая поцелуя, Стивен подвел ее к кожаному дивану, стоящему у камина. Девушка издала тихий протестующий стон, когда вдруг ставшие неловкими пальцы Стивена расстегнули застежку на юбке, и черный бархат, скользнув по ногам, растекся лужицей вокруг щиколоток Джулии.