Упрямец
Шрифт:
— Я не могу сказать того, что ты так жаждешь от меня услышать, вопросов остается больше, чем ответов, — Нокс откусил от куриной ноги, поймал на себе недовольный взгляд барона, сделал вид, что ничего не заметил. Неспешно прожевав хорошо прожаренную птицу, он продолжил, — однако и с пустыми руками я бы прийти не посмел.
Барон нервно поерзал на стуле.
— Будет этого кокетства, Нокс. Если тебе что-то известно, — сказал Ластер, он промокнул губы салфеткой и положил тряпицу перед собой, — то не стоит томить
— Терпение. Прежде, чем говорить, я хотел бы кое в чем убедиться. Самоуверенность — признак невежества. Мы же не хотим принести зло невиновным — ответил Нокс.
— Юлииишь, колдун. Уже несколько дней возишься, а толку все нет. — Барон пригрозил окорочком, — смотри, как бы у меня не лопнуло терпение. А то пострадает кое-кто другой. И ты его хорошо знаешь.
— Рискну надеяться, что твое терпение столь же крепкое, как желудки гостей. Ваше превосходительство слишком тороплив. Если бы все было так просто, ты бы справился и сам. Подожди еще чуть-чуть. Вскоре мы выйдем на нужный след. Это вопрос даже не недель, а дней. Возможно даже часов, если повезет.
Нокс сощурил глаза и хитро ухмыльнулся.
— Откуда такая уверенность, — спросил Ластер. Хотя лицо молодого человека оставалось непроницаемым, в его голосе слышалось язвительное раздражение.
— Можешь считать это интуицией. — Нокс вновь принялся за куриную ногу.
Барон посмотрел на теурга. Окинул гостя медленным взглядом. Только теперь он заметил пятна крови и ихора, которые полностью не отстирались.
— Я конечно мало, что понимаю в моде колдунов, но неужели вас не заботит банальная опрятность?
— Хм? — Нокс осмотрел свою сутану, которая и правда выглядела так, словно ее постирали в смеси бычьей крови и смолы. — Ах, простите. Не нашел возможности привести себя в порядок, а твое приглашение отклонить было бы невежливо.
— Но откуда все это? — Барон указал пальцем на следы.
Нокс изящным движением взял салфетку и протер губы. Положил белую ткань на стол, загадочно подался в сторону Лангоса и понизил голос.
— В мои покои проник убийца. И весьма умелый.
— Кто посмел!? Если кто-то пальцем коснулся тебя в обход моего приказа…!
— Не переживай, барон. Это был не твой человек. — Нокс отмахнулся, как будто это было само собой разумеющимся. — По крайней мере, он не из тех, кто слушался бы твоих приказов. И кровь не моя.
— Ты имеешь в виду…
— Я был вынужден защищаться. Рискну предположить, что ко мне наведался наш злоумышленник.
По лицу барона проскользнула тень ужаса. Увидев это, Нокс поспешил продолжить.
— Однако даже такой вопиющий случай сыграл нам на руку. Лучшего поворота дел не придумаешь.
— И что это значит? — Спросил Ластер с непроницаемым выражением лица.
Нокс достал сияющий золотом знак. Повернулся к Лангосу и протянул
— Тебе знаком этот герб?
Барон расширил глаза и быстро выхватил драгоценную вещицу. Повертел ее в руках, тупо уставившись на бляху.
— Как это? Хорстам!? — Он присмотрелся к гербу с разных сторон, нет, точно они! Ты должно быть ошибся, колдун!
— Я верю своим глазам и ушам, барон. И это единственное, чему я могу доверять. Большую часть времени.
— Семья Хорстам всегда славилась железной дисциплиной! Они верны мне! Они бы никогда…
— Как бы то ни было, его обладатель, — Нокс кивнул на золотой потертый герб, — совершенно точно пытался меня убить. Более того, он сам подтвердил свою принадлежность к роду Хорстам несколькими минутами до того, как лишился жизни.
— Значит подлый паскудник обманывал меня с самого начала!? Но кто!?
— Имени своего он мне не назвал.
Барон вскочил со стула и подался к Ноксу. От резкого удара ладоней на столе зазвенели кубки и прочая утварь.
— Это он навредил моей Ариадне?! Ну! Говори, не томи!
— Можешь выбрать любой ответ по собственному вкусу. — Нокс пожал плечами. — Тот, кто напал на меня, определенно виноват.
Лангос побагровел и ударил кулаком по столу, подняв шум, чем привлек внимание. Лишь после того, как некоторые гости начали бросать настороженные взгляды, он, наконец, медленно сел на место и нахмурился.
— Я так и знал, что в моих покоях затаилась подлая змея. Хорстам, чтоб им провалиться. Вырежу эту проклятую семейку солдафонов. Кому сдалась их проклятая честь. Лживые псы. Бессовестные ублюдки. Выжгу каленым железом…
— Я бы не спешил. Несостоявшийся убийца, безусловно, замешан в грязном деле. — Нокс прервал тираду разъяренного Лангоса, — но это лишь половина беды. Мне удалось загнать его в угол. И знаешь, что? — Нокс вновь подался вперед, — эта мерзость — не человек. Она была не тем, кого ты знаешь как члена благородного рода Хорстам. От человека там осталась лишь болезненная честь да обрывки воспоминаний.
Барон побледнел и не сказал ни слова. Нокс продолжил.
— Он служит кому-то другому. Кому-то более могущественному. Тому, кто как раз и стоит за похищением Ариадны и другими злодеяниями.
— Чудовище в моем городе? Да как такое может быть? — Пробормотал барон в оторопи.
— Монстр за барьером. Как интересно. Но откуда тебе известны его цели? И почем тебе знать, что он кому-то служит? — Спросил Ластер. Глаза колдуна загорелись интересом. — Существа тьмы — тупые орудия, это все знают. Они не способны ни к целеполаганию, ни к осознанным действиям.
— Он сам сказал.
Теперь пришла пора Ластера удивляться.
— Сказал? Это невозможно.
— Он мне сказал, — отчеканил Нокс, подчеркивая каждое слово с нажимом.