Упрямый хранитель
Шрифт:
— Какая красота, — улыбнулся я.
— Замечательный дом, — согласилась Гораздова. — Но как вам удалось так быстро его построить?
— Это заслуга господина сноходца, — честно сказал я. — Савелий Куликов, прошу любить и жаловать. Если вам понадобится что-то построить, обращайтесь только к нему.
А затем повернулся к Игнату и Прасковье Ивановне.
— Вам самим нравится то, что у вас получилось?
— Ещё как нравится, — решительно кивнул Игнат. — О таком доме мы и мечтали. Идемте, ваше сиятельство, посмотрите,
Мы поднялись на низкое крыльцо. Дверь открылась сама, чуть слышно скрипнув.
— Прошу, ваше сиятельство, — пригласил меня Игнат.
Он провёл меня по дому, показывая расположение комнат и подробно рассказывая, как они всё это придумали.
Но честно говоря, я почти не слушал. Потому что в моей груди трепетал магический дар.
Я чувствовал, что этот дом живой, такой же живой, как и мой особняк. На секунду отстав от остальных, я послал зов своему дому.
— Предполагаю, ты тоже поучаствовал в строительстве? — беззвучно спросил я.
Дом ответил мне теплым, мягким импульсом.
— Так я и думал, — рассмеялся я.
— А здесь у нас будет гостиная, — продолжал рассказывать Игнат. — Вам нравится, ваше сиятельство?
Старик с тревогой посмотрел на меня. Я чувствовал, что ему очень важно услышать мое мнение.
— Нравится, — улыбнулся я, — но у меня такое ощущение, что внутри этот дом намного больше, чем снаружи.
— Так и есть, — подтвердил Куликов. — Такое часто бывает с магическими домами.
— Это очень удобно для жильцов, — рассмеялся я. — Главное, не заблудиться в комнатах.
А затем дружески обнял Игната и Прасковью Ивановну.
— Что ж, поздравляю вас с вашим собственным домом. Теперь нужно будет подумать о мебели. Но этим мы займемся после того, как вы вернётесь из свадебного путешествия. Тогда же справим и новоселье.
— Замечательная работа, господин Куликов, — восхитилась Гораздова, когда мы снова вышли в сад. — Вы прекрасный архитектор. Наверное, у вас нет отбоя от заказчиков. Вас ждет блестящее будущее.
К моему удивлению, Савелий покачал головой.
— Я не уверен, что хочу всю жизнь оставаться архитектором, — сказал он. — Знаете, дар сноходца дает такие огромные возможности, что я даже теряюсь. Больше всего я хочу отправиться в плавание к Месту Силы, которое обнаружил мой отец. Александр Васильевич, вы сможете поговорить об этом с Игорем Владимировичем?
— Конечно, — с улыбкой кивнул я, — уверен, что Игорь Владимирович будет рад.
Я решительно хлопнул в ладоши.
— А сейчас будем обедать. Я голоден, как лунный волк.
— Так утро же еще, ваше сиятельство, — удивился Игнат. — Может быть, завтрак подать?
— Никакого завтрака, — решительно отказался я. — Будем обедать утром.
— Прошу прощения, но мне срочно нужно на службу, — виновато улыбнулся Куликов. — Обязательства перед заказчиками,
— Мы с вами еще увидимся в самом ближайшем времени, — кивнул я, пожимая руку архитектору. — Я обязательно поговорю с Игорем Владимировичем о вашей просьбе. И сразу же передам вам его ответ. Анна Владимировна, я приглашаю вас остаться и пообедать с нами. Вы же помните, что у меня к вам важный разговор?
Прасковья Ивановна и Игнат отправились готовить обед, а я пригласил Анну Владимировну к себе в кабинет.
Я хотел показать ей глиняные фигурки, которые сделала Елизавета Фёдоровна, но при этом не собирался выдавать авторство раньше времени.
Фигурки могут и не подойти Гораздовой. Но ей будет намного труднее отказать, если она заранее узнает, кто их сделал. А Елизавете Федоровне нужно настоящее признание, а не фальшивка, в этом я был убежден.
Открыв дверь кабинета, я вспомнил, что с самого утра у меня во рту не было ни капли кофе. Ничего удивительного, что я чувствую усталость, а мысли в голове ворочаются непривычно тяжело.
— Прошу прощения, Анна Владимировна, — извинился я, — мне придется на минуту вас оставить. Я только сварю нам кофе.
Не успев договорить, я с удивлением увидел, что на журнальном столике уже стоит поднос с кофейником и чашкой. Очевидно, дом угадал мое желание и позаботился обо мне. Я поднял глаза к потолку и громко сказал:
— Спасибо.
Кроме кофе на подносе стоял высокий стакан с красным напитком, в котором красиво блестели кубики льда.
— А это что такое? — удивленно спросил я.
— Наверное, это для меня, — улыбнулась Гораздова.
Взяв с подноса стакан, она попробовала и довольно кивнула.
— Да это же клубничный лимонад. Удивительно вкусно.
Затем девушка с любопытством посмотрела на меня.
— У вас такой загадочный вид, Александр Васильевич, — сказала она. — О чем вы хотели со мной поговорить? Неужели вы нашли для меня скульптора?
— Может быть, — улыбнулся я, сохраняя интригу. — Присаживайтесь, Анна Владимировна.
Я подождал, пока Гораздова опустится в кресло, затем присел сам. Достал из кармана глиняные фигурки и поставил их на стол между нами.
— Что вы скажете об этих работах, Анна Владимировна? — спросил я. — Только честно. Подойдут они для вашего парка?
Увидев фигурки, Гораздова от удивления чуть не выронила стакан. Поспешно поставила его на поднос и взяла фигурку Прасковьи Ивановны.
— Удивительное сходство, — восхищенно сказала она, — и стиль очень жизненный. Это именно то, что мне нужно. А посмотрите на этого мальчишку, ведь он швыряет в кого-то камнями, да? Глядите, какое у него хитрое выражение лица!
Повертев фигурку мальчишки в руках, Анна Владимировна отставила его в сторону и взяла статуэтку, изображающую туннелонца.