Ups & Downs

Северная Изольда

Не останавливаясь, не прерывая своих сильных толчков, он прижимает мою спину к своей груди, заставляя меня выпрямиться, стоя на коленях. Его руки на моей набухшей груди, он ласкает соски пальцами. Он говорит, что совсем скоро попробует меня здесь на вкус. Я представляю его горячие губы и язык на своей груди, от чего снова кончаю, сжимая его ладони своими.

Я хочу этого. Я так этого хочу, что готова его умолять.

Аномалия. Антипокой.

Как он делает это? — задаюсь я вопросом, когда он дает мне вновь упасть на локти.

Что он делает со мной? — интересует меня, когда я, испытавшая немыслимое

количество оргазмов, требую очередного.

Он кончает с рычанием, заставляя меня разделить его наслаждение. Этот звук богатый, эротичный, абсолютно животный. Я хочу увидеть его в этот момент. Хочу запечатлеть этот миг его «на грани».

Момент, когда он отклоняется от меня, когда выскальзывает, оставляя без своего жара, самый ненавистный. Я бы повернулась к нему, я бы заставила его вернуться словами и всем своим видом. Но у меня нет на это сил. Мое тело все еще подрагивает от ошеломляющей волны удовольствия, оно сжимает пустоту, желая вновь быть наполненным. Желая своего хозяина.

— Ты довольна? — Мужской шепот едва не переходит на рычание.

Он не хочет сдерживаться, но моя человечность заставляет его терпеть. Переворачивая меня на спину, он дает мне передышку, не прикасаясь в течение мучительно долгой минуты. Все что касается меня — лишь его дыхание, которое с шумом покидает легкие. Меня касаются только его слова, задевая душу, которая горит в тесном теле.

Мужчина. Моя слабая улыбка почти не видна. Мой мужчина хочет слов. Он так похож на людей в этом. Ему нужны мои слова, которые бы объяснили ему, что он самый лучший. Во всем. Ему нужно было знать каким любовником я его нахожу.

Я не могу говорить. Я не могу двигаться. Все что я могу — желать. И смотреть на него из-под прикрытых ресниц. Мой взгляд томный, затуманенный страстью, желанием, которое никуда не делось.

Я пытаюсь прийти в себя. Он терпеливо дает мне это время, хотя все его тело излучает напряжение.

Я смотрю на него и все женское во мне восхищается его мужественностью, чувственностью, его умением обращаться с женским телом.

Сколько у него было женщин до меня? Плевать. Меня это абсолютно не интересует в этот момент. Он сейчас со мной. И удерживает себя вдали от меня только при помощи своей воли.

Его кожа поблескивает от пота. Его волосы растрепались, падая на лоб. Он напряженно рассматривает меня. Он тяжело дышит, скользя по мне взглядом.

А я жду момента, когда это великолепное, твердое тело накроет меня.

Я — нужда. Я — жажда.

Мне кажется, что воздух не так уж важен, если этот мужчина просто заполнит меня собой. Он становится жизненно необходимым.

— Или же у тебя был любовник, с которым никто не сравниться? — Продолжает мужчина своим невероятным голосом, который словно что-то материальное, едва ощутимое ласкает мою кожу.

Я могу лишь тихо покачать головой.

Любовник, с которым никто не сравниться?

— Ты. — Выдыхаю я, чувствуя, как нимфоманка во мне вновь просыпается, жадно смотря моими глазами на этого мужчину.

Он именно это хотел услышать.

Мужчина. Его либидо нуждалось в моих словах. Он удовлетворен и доволен. Почти.

Я хочу сказать ему, что он — лучший. Что я никогда бы не подумала, что мое тело может испытывать подобное. Я хочу сказать, что то, что он делает со мной не

похоже на секс. Что это смерть и возрождение. Что я умираю в этот самый момент, и что он должен спасти меня. Что он должен дотронуться.

Я хочу сказать, что любой мужчина, видимый мной — сопливый юнец, по сравнению с его мужественностью и откровенной хищной сексуальностью. Что любой мужчина не сможет превратить женщину одними словами в нужду и жажду, как он делает это сейчас со мной. Я податлива в руках мастера. И что я хочу еще. Я хочу больше. Сильнее.

— Я, девочка Шерри. Я. — Он становиться на колени на кровати, он все еще не трогает меня, но один его вид, возвышающегося надо мной, готового довести меня до новых вершин удовольствий сотню раз за ночь, заставляет волне дрожи пройти сквозь меня. — Только я. Поверь, только я смогу показать тебе полностью мир наслаждения, так как я безумно одержим. Хотя, смотря на тебя… я понимаю, что моя одержимость вышла за границы понятия простой одержимости. Шерри, то как ты смотришь… — О да. Я выгибаюсь, когда его руки касаются моих ступней, когда его ладони обхватывают мои лодыжки. — Ты хоть понимаешь, что ты делаешь, смотря вот так? Что ты делаешь со мной… — Я рассматриваю своего напряженного, жаждущего мужчину из-под опущенных ресниц. — Конечно, знаешь. Ты этого и добиваешься. — Его руки медленно но настойчиво скользят выше, к моим бедрам. Да-да, именно туда. Все мое тело уже предвкушает его прикосновение, но он просто разводит мои ноги, пододвигая к себе. Еще немного терпения с моей стороны. — Твоя месть, девочка, удалась. Видишь? Я здесь, с тобой, я почитаю тебя, я тебе служу.

Нет, думаю я. Он не настолько покорный, чтобы так просто сдаваться. Может он и покорен похотью ко мне, но ведь это обоюдно. Я тоже сломлена страстью, которую вызывает он. Я бессильна перед желанием, которое уже давно перестало походить на простое желание. Это уже не прихоть — это потребность.

Когда он прикасается ко мне, когда его твердое, мощное естество касается меня, я яростно подаюсь навстречу. Он же отклоняется, удерживая мои бедра руками. Его смех все такой же тихий и по-настоящему мужской. Он доволен моей реакцией.

И все же он вновь отстраняется от меня, испытывая, дразня.

— Смотри, Шерри. Я — твой. — Говорит мужчина, его слова опять опаляют мою набухшую от нужды плоть интимным прикосновением. Он сверху, его ладони по обе стороны от моих плеч, но он не касается меня. — И, кажется, ты что-то хочешь от меня.

Кажется. Ему не кажется. Мужчина все прекрасно знает. Он знает меня Он меня чувствует. Он дышит воздухом, который раскален от моего возбуждения.

Слова. Он опять ждет моих слов. Моего повиновения желанию, который вызывает он.

Я выгляжу опьяненной, одурманенной. И я перестаю себя контролировать, когда он, наконец, накрывает меня своим сильным телом, давая нашей коже соприкоснуться.

Он — самая страстная фантазия. Он — мой эротический, самый откровенный сон наяву.

Я оплетаю его руками, мои ноги скрещиваются на его пояснице. Я всхлипывают от облегчения, когда на место жестокого холодного воздуха, приходит ласковый, страстный Он. Когда вместо пустоты, меня касается его раскаленная влажная кожа. Мои груди болят, когда я медленно трусь об его твердую грудь, выпрашивая внимания.