Упырь

Тихоненко Игорь

Хорунжий открыл глаза от прикосновения к его плечу. Рядом стоял ведун:

– Пора идти за водой, уже светает.

Игнат быстро поднялся, вышел на улицу и посмотрел на небо: звезды здесь были очень низко от земли и особенно яркие. В душе защемила тоска. “Вот, почему так, когда смотришь на звезды, в душе ноет? Как будто скучаешь за чем-то”, - подумал молодой казак. Он подошел к краю камня, склонился над водой и стал умываться прямо из Днепра. Вода в утренней реке казалось серовато-черного цвета. Легкий ветер беспокоил ее своим прикосновением, и от этого верхушки мелких волн искрились лунным светом. От реки шла особая сила. Она наполняла Голованя своей мощью. Сон окончательно прошел. Игнат поднялся и, посмотрев на Днепр, подумал: “Да, иметь бы такую силу, как у него, весь мир

можно было бы перевернуть верх ногами”.

Хорунжий со знахарем шли молча. Придя к водопаду, где были вчера, старик отошел шагов на десять и приподнял небольшой камень. Игнат увидел под ним ручеек. Прокоп Цимбалюк набрал в нем флягу воды и отдал ее казаку.

– Помни все, что я тебе говорил. Сделаешь по-другому, тебе уже никто в целом свете не поможет. Ну, иди, там выше на поляне твой конь со всей амуницией. Поезжай прежней дорогой. Прощай.

Головань низко поклонился знахарю и произнес:

– Прощайте, Батьку, звиняйте, коли што не так сделал или сказал. Спасибо Вам за помощь и доброту Вашу.

Головань поднялся на опушку. Конь стоял привязанный к дереву. Игнат поехал знакомой тропинкой, освещенной первыми лучами солнца.

6. Любовь

Игнат возвращался в поместье полковника, когда уже стемнело. По дороге назад, приключений с ним не было, доехал спокойно. Мечтая о том, как сейчас ляжет и отдохнет после дороги, он въехал в село. Людей на улице уже не было, все разошлись по своим домам. Проехав мимо усадьбы Кульбаса, он уже собрался сворачивать к хате деда Петра. Вдруг увидел, что в отдельно стоявшей небольшой деревянной постройке горит свет в окошке, а из трубы на крыше валит густой белый дым. “Это верно, баня, о которой говорил старый казак, - подумал Головань, - смотри, старик не забыл затопить ее к моему приезду, как мы договаривались. Пойду, попарюсь перед сном”.

Подъехав, Игнат слез с коня. В предбаннике снял оружие, одежду и вошел в парилку. Густой туман заполнял комнату. Сквозь него хорунжий заметил очертания человеческого тела, лежащего на лавке в противоположном конце комнаты.

– Кто здесь? Степан, это ты?
– спросил Игнат.

Поднявшись с лавки, к Игнату подошла обнаженная женщина. Он без труда узнал Ингу. Головань стоял онемевший, не мог пошевелиться от неожиданности и, только с жадностью, рассматривал девушку.

– Ты всегда ходишь в чужие бани без приглашения?
– спросила она.

– Я ошибся, я думал, что это…

Инга не дала закончить эту фразу, прикрыв ему рот своей ладонью.

– Я, что, не нравлюсь тебе?

Помолчав какое-то время, казак прошептал:

– Нравишься, - и не узнал свой подавленный голос.

Она приблизилась к нему вплотную, прижавшись всем телом. От этого, легкая дрожь пронизала его от головы до пят. Ее руки ласкали и гладили его грудь, живот и опускались ниже, продолжая нежно прикасаться. Игнат обнял Ингу за плечи и поцеловал в губы. Ее язык коснулся его языка. Время остановилось для них. В голове парня все мысли спутались. Какой-то вязкий туман заполнил его сознание. Он чувствовал, что его мужская сила требует от него еще сильнее овладеть ею. Девушка повернулась к нему спиной. Игнат почувствовал, как ее ягодицы плотно прижались к его бедрам, вызывая еще большее блаженство своим бархатистым прикосновением. Он просунул свои руки под ее руками и начал осторожно сжимать девичьи упругие груди. Она еле слышно постанывала. Обхватив ему бедра, она нежно их гладила. Почувствовав, что он хочет еще больше овладеть ею, Инга слегка наклонилась вперед, упершись в стену руками, и немного раздвинула стройные ноги. Парень опять придвинулся к ней, обхватив ее сзади за груди, ощущая прикосновение набухших сосков. Медленно начал входить в нее, делая при этом, равномерные движения вперед и назад всем телом. При каждом движении она тихо вскрикивала и что-то приговаривала. Игнат услышал, что она все время произносит его имя и какие-то слова по-польски. Так продолжалось несколько минут. У Инги закружилась голова, и она потихоньку начала опускаться на колени, и оперлась руками на пол, согнувши их в локтях. Игнат отпустил ее грудь и крепко

сжал ей ягодицы руками. Она захотела, чтобы он еще сильнее вошел в нее, и шире расставила ноги. Парень опять начался двигаться вперед и назад, только делал это быстрее и глубже. Инга сильнее стонала и громче повторяла его имя и какие-то польские слова. Чувство блаженства заполняла ее все сильнее. Так длилось несколько минут. Вдруг, девушка почувствовала, что в ней, нарастает волна сумасшедшего удовольствия, от которого она готова даже умереть. Внутри нее появились легкие подергивания, приносящие невероятное чувство счастья. Инга плотно сжала бедра и сказала: “Игнатушка, замри на минутку, пожалуйста!”. Она хотела продлить удовольствие. В тот самый момент, в нем самом, как будто что-то взорвалось. Как ранней весной, вода взрывает лед и стремительным потоком вырывается из его плена на волю. Вместе с тем, его охватило чувство разливающейся неги и расслабления, сопровождающиеся сумасшедшим блаженством.

Инга перестала стонать, и обессиленная легла на пол. Игнат осторожно поднял ее на руки, при этом ему показалось, что она настолько легкая, что подуй сейчас слабый ветерок, она точно улетела бы, как перышко. Подойдя к лавке, он сел, бережно положил ее рядом с собой так, что голова девушки легла ему на колени. Ее глаза были закрыты, длинные ресницы, опустившись, доставали почти до середины щек. Игнат вздохнул и оперся могучей спиной о стену. В окружающей тишине было слышно, как стрекочут сверчки за каменкой, а воздух наполнен звенящим безмолвием ночи.

– А почему ты за полковника пошла?
– спросил Головань, нарушая тишину.

Инга, как будто проснулась. Открыла глаза и, не глядя на казака, проговорила:

– Мать сказала, что я или выйду за Кульбаса, или пойду в монастырь. Моего желания никто не спрашивал.

– Ты же не холопка, чтобы подневольно замуж идти?
– удивился он.

– А ты думал, что раз княжеского рода, то только по любви идут?
– В ее голосе прозвенели нотки отчаяния.
– Да, мои предки происходят от Рюриковичей и по вере я - православная. Отец мой был русин, он служил у князя Острожского. Мне было двенадцать лет, когда он погиб в сражении с турками. Без отца бедность быстро взяла нас в свои объятия. Моя мать очень деньги любит, может, поэтому их у нас и не было. Не умеет она с ними обращаться. Вот и получилось, что родовитость есть, а богатства - нет. Значит, и приданого тоже нет. Что же мне было выбирать. Наши шляхтичи на бедных жениться не хотят.

– А почему же ты ко мне…, ну, это…, как сказать?
– запинаясь, пытался спросить Игнат.

– Почему я себя с тобой так сразу вольно повела? Это ты хочешь спросить?

– Да, это.

– Хочешь - верь, хочешь - нет, только ты очень похож на моего отца. Не было во всем мире человека, которого я бы так любила. Я думала, что и не будет никогда. А увидев тебя, сразу поняла, что ты и есть тот человек, которого я буду любить всю жизнь. Раньше и не поверила бы, что так может быть. Только, как взглянула на тебя первый раз, сразу сказала себе: “Мой будет казак!”

– А как же полковник, муж твой? Грех это.

– Что-то не очень ты о грехе думал раньше.

– Я думаю, что нет на свете казака, который бы мог, устоять перед твоими чарами.

– Чарами? Ты еще скажи, что я околдовала тебя, что может я ведьма?

– А я так и думал раньше.

– Что значит раньше? Что-то я тебя не понимаю, Игнат?

Инга встала и начала одеваться. Головань старался не смотреть на нее. Вышел в предбанник, оделся и вернулся. Девушка сидела на лавке и смотрела прямо перед собой, взгляд ее был рассеянный. Игнату показалось, что у нее на глазах слезы.

– Лада моя, зоренька моя, да ты не обижайся. Послушай лучше, что я тебе расскажу.

Игнат сел с ней рядом, нежно обнял ее за плечи. Инга прижалась к парню и положила голову ему на грудь. Он почувствовал, как намокла рубашка у него от ее слез. Осторожно, поглаживая девушку по спине, Головань начал рассказывать ей всю историю своих приключений, начиная с того, как он получил задание от кошевого и до того, что ему рассказал знахарь. Инга перестала плакать и внимательно его слушала. Когда он замолчал, она неожиданно сказала: