Ураган мысли (Повести.)
Шрифт:
– Давай я расскажу, что я понял, - сказал я, - а ты меня поправишь, если я что понял не так. Сеть "Кохинора" атаковали квалифицированные хакеры, которых либо наняли за большие деньги серьезные люди, либо вежливо попросили люди в погонах. Эти хакеры проникли в компьютер Глотова… стоп. Вряд ли они проникли только в компьютер Глотова.
– Это точно, - согласился Денис.
– Скорее всего, у вас вся сеть заражена. Только чистить ее еще рано. Если окажется, что поработали люди в погонах, сеть вообще чистить нельзя. В этом случае Василию Дмитриевичу надо вытащить из широких
– А если поработали настоящие хакеры?
– Тогда все зависит от позиции руководства. Можно дождаться выходных, закапсулировать сеть и вычистить заразу, но тогда мы не узнаем, кто такой шустрый на нас накатывает. А можно провести активное мероприятие. Только это будет стоить дорого.
– Я доложу Василию Дмитриевичу, - пообещал я.
– Еще скажу ему, чтобы секреты из сети поубирал или, там, зашифровал как-нибудь покруче.
– Поздно и бессмысленно, - сказал Денис.
– Все ваши секреты давно скачаны и изучены. А шифровать смысла нет - любой нормальный троян в первую очередь сливает ключи шифрования. Лучше вам пока не дергаться, а делать вид, что никто ничего не заметил. Через пару дней я разберусь с трояном и тогда будем решать, что делать дальше.
– Хорошо, не будем дергаться, - согласился я.
– Диму я проинструктировал, как только он диск скопирует, сразу тебе позвонит. Не уезжай пока, хорошо?
– Хорошо, не буду, - сказал Денис.
– Если только начальство не позовет.
– Начальство - это святое. Но если не позовет - не уезжай.
Я залез во внутренний карман за конвертом с деньгами, но Денис остановил мою руку.
– Не торопись, - сказал он.
– Я пока ничего еще не сделал. Вот когда сделаю, тогда за все сразу и возьму. И будет это недешево.
– Дешево только таджики работают, - заметил я.
– Ладно, Денис, большое спасибо тебе. Я твой должник.
С этими словами я вылез из машины и пошел обратно в здание "Кохинора" радовать шефа.
7.
У шефа шло совещание, из-за этого мне пришлось просидеть в приемной почти полчаса. Наконец, гость из Германии, желающий закупить партию каких-то электронных устройств, был с максимальным почетом препровожден восвояси и Василий Дмитриевич соизволил обратить на меня внимание.
– Что-то срочное?
– спросил он.
Я пожал плечами.
– Час-другой можно подождать, - сказал я.
– Но до конца дня хотелось бы с вами переговорить.
Василий Дмитриевич взглянул на часы (очень хорошая подделка под "Ролекс") и сказал:
– Подходи к пяти часам.
Я вышел из здания, перешел через дорогу, поднялся к себе в кабинет и до пяти часов гонял на компьютере "кваку". А потом проделал обратный путь.
Василий Дмитриевич был в кабинете один. Он был слегка пьян и очень доволен, хотя и выглядел уставшим. Видимо, немец согласился-таки закупить наше оборудование.
– Что случилось, Дима?
– спросил Василий Дмитриевич.
В лучших одесских традициях я ответил вопросом на вопрос:
–
– В каком смысле конкуренты?
– В таком смысле, чтобы заняться разнюхиванием наших секретов.
– Каких секретов?
– Пока не знаю, - сказал я.
– Только что разговаривал с Денисом, он утверждает, что была попытка хакерского проникновения в нашу сеть.
– Насколько успешная?
– Более чем.
Василий Дмитриевич изменился в лице. На долю секунды мне показалось, что его поразили мои слова, но потом я заметил, что он смотрит поверх моей головы. Я обернулся и увидел то, что поразило Василия Дмитриевича.
Дверь в кабинет была распахнута настежь, по обе стороны от нее стояло по омоновцу с автоматами АКСУ и в черных масках, закрывающих лицо. А по ковровой дорожке, ведущей к начальственному столу, шествовал коротко стриженый седоватый мужичок невысокого роста. Выражение лица у него было брезгливое, как будто маски-шоу проводилось не в офисе уважаемой компании, а в незарегистрированном борделе или вообще в наркоманском притоне.
– Господин Цодиков?
– поинтересовался он.
– Ознакомьтесь.
Василий Дмитриевич взял из его рук бумагу, бегло просмотрел и отдал обратно.
– Предлагайте, - сказал он.
– Что предлагать?
– смешался мужичок.
Василий Дмитриевич посмотрел на меня с очень искренним огорчением и сказал:
– Воистину печально, что мне, обвиняемому, приходится объяснять работнику прокуратуры его обязанности. Когда вы предъявляете постановление о производстве обыска, надо обязательно предложить добровольно выдать то, что вы ищете. Что вы, кстати, ищете?
Мужичок скорчил злобную физиономию и ответил:
– Любые вещественные доказательства противозаконной деятельности. Так вы готовы что-то выдать?
– Тут не ведется никакой противозаконной деятельности!
– воскликнул Василий Дмитриевич.
– И никаких доказательств ее быть не может!
– Посмотрим, посмотрим… - хищно улыбнулся мужичок и крикнул омоновцам, изображавшим статуи у входа в кабинет: - Введите понятых!
Понятыми были двое молодых людей из не помню какого отдела. Одеты они были в безукоризненно сидящие деловые костюмы, белые рубашки и дорогие галстуки, а их лица выражали горячее желание наилучшим образом проявить себя в сложившихся обстоятельствах. Вот только вряд ли они понимали, что сейчас будет наилучшим поведением - честно рассказать все ментам или, наоборот, продемонстрировать верность компании.
Впрочем, их никто ни о чем не спрашивал. Вслед за ними в кабинет вошли еще два молодых человека в омоновском камуфляже и масках, но без оружия. Они быстро и сноровисто заглушили компьютер шефа, упаковали его в черный пластиковый мешок, как для перевозки трупов, только поменьше, опечатали мешок и утащили компьютер из кабинета. Больше в кабинете ничего не искали.
На этом маски-шоу закончилось. Седоватый мужичок подсунул Василию Дмитриевичу несколько бумажек, в которых тот расписался. Я заметил, что одна из них была подпиской о невыезде.