"Уран" почти не виден (Урановый диверсант)
Шрифт:
В этом смысле израильтяне с удивительной точностью копировали "достижения" американской демократии: сотовые операторы и цифровые АТС предоставляли в ШАБАК сведения о переговорах и отправленных текстовых сообщениях своих клиентов; Интернет-провайдеры делились аналогичной информацией с контрразведкой и "Моссадом"…
Через час, нагулявшись вдоль прибрежных кварталов и изрядно устав, Ирина завернула в первый попавшийся магазин. Кажется, здесь продавали подарки и сувениры.
Увы, но даже на свежую голову не получалось
В задумчивости она переходила от одной витрины к другой и старательно изображала заинтересованность какими-то милыми безделушками, стоящими ровными рядами на полках стеклянных стеллажей…
Не получив ответов на вопросы и не отыскав ни единой подсказки, молодая женщина, тем не менее, напрочь отвергала предложение своих помощников, заключавшееся в силовом захвате некоего сорокалетнего мужчины, по ряду умозаключений подходившего под определение "нужного человека". Во время долгой прогулки она все больше склонялась к аналогичному, но все же менее опасному способу добычи информации. "Во-первых, разъезжающего на "мерсе" типа еще предстоит выкрасть, а это главная и отнюдь не легкая задача. Во-вторых, даже если удастся его каким-то образом сцапать, то все спецслужбы города будут подняты на ноги максимум через час – недаром же "Мереседес" сопровождает личная охрана, – рассуждала Ирина, любуясь фарфоровой копией Храма Бахаи. – Поэтому остается одно: выследить и захватить менее важную птичку. В данном способе тоже без риска не обойтись – можно ошибиться и взять не того. Но это менее страшно, чем лишиться Артура или Сашки".
Внезапно мысли ее неосознанно вернулись в реальность. Постояв секунду в растерянности, она вдруг поняла, что отчетливо слышит русскую речь.
По ту сторону прилавков приглушенно разговаривали две продавщицы: юная девушка и дородная женщина лет сорока пяти.
– …Я уже устала говорить об этом Давиду. Вроде бы все понимает, соглашается, обещает… День-два прилежно выполняет задания, а потом снова за свое, – низким грудным голосом делилась старшая из собеседниц.
Девушка участливо вторила:
– Да-да… взрослый парень. Он ведь с отличием закончил ульпан-кибуц?
– С отличием. Я сама в полной растерянности. Сразу после переезда из России, взялся за ум – быстро выучил язык; и рвался учиться дальше. А теперь…
– Действительно странно. Послушай, Клара, может быть, Давид просто не хочет, чтобы ты тратилась на его образование? Ведь в кибуце он учился за счет Министерства абсорбции, а теперь тебе приходится платить.
– Да что ты, Шейна! – позабыв о магазинной тишине, громко возразила женщина, – плата в бейт-сефер микцои совсем небольшая! И я тысячу раз ему говорила: не останавливайся – иди в тринадцатый и четырнадцатый классы – станешь техником или младшим инженером. А потом поступишь в Технион и получишь высшую квалификацию. Я все ради этого готова терпеть! Устроюсь на третью работу, продам половину вещей, влезу в долги – только поступи!…
Ирина
Клара, меж тем, качала головой, сокрушалась:
– Вот и сегодня утром говорю: посмотри на дядю Якова! Посмотри, как он тяжко трудится! Ты тоже хочешь пойти по его стопам и класть целыми днями камни?! А он знаешь, что ответил?
– Что?
– Во-первых, дядя Яков вырос в Советском Союзе. А во-вторых, он великий мастер, каких в Хайфе мало. И денег зарабатывает не меньше инженера, окончившего Технион. Представляешь?
– Ну, а ты что?
– Я… Сказала: пойди и спроси дядю Якова, сколько лет он ходил в учениках, прежде чем стать настоящим мастером.
Шейна страстно поддержала старшую подругу, подкорректировав мысль с точки зрения молодого поколения:
– Может, дядя Яков и зарабатывает прилично, да только всю жизнь возиться с раствором и камнями! Разве это профессия для современного мужчины?
Несчастная женщина промолчала или ответила каким-то жестом – Ирина не видела. Повернувшись к продавщицам спиной, она медленно направилась к выходу…
Случайная встреча с выходцами из России поначалу вселила надежду; однако, слушая диалог, девушка все отчетливее понимала: они самые обычные жители пригорода Хайфы. Не хватающие с неба звезд, едва сводящие концы с концами и, конечно же, не имеющие понятия о работавшей под одной крышей с Институтом океанографии разведслужбе.
Уставшая и подавленная она спустилась по короткой лестнице гранитного крыльца и повернула вправо. Кажется, кривая узкая улочка где-то впереди соединялась с тем шоссе, что петляло вдоль побережья и огибало мыс с проклятым Институтом. Ирина успела запутаться в хитросплетениях улиц и переулков; местная неказистая застройка казалась однообразной, невыразительной.
"Бог с ним, – подумала она, не меняя направления, – если сама не найду шоссе – остановлю такси. Или спрошу у кого-то из прохожих, как побыстрее добраться до центра".
После очередного плавного поворота впереди показался кусочек лазурного моря, а по знакомой береговой трассе проносились автомобили. Однако обрадоваться она не успела – взгляд опять выхватил ненавистный бетонный куб, беспорядочно колыхавшийся в мареве раскаленного воздуха.
"Все, довольно! – вздохнув, ускорила девушка шаг, – сколько можно изводить себя поисками решения?! Сейчас вернусь в гостиницу, приму душ… И отправлюсь с Артуром в ближайший ресторан. По дороге и выложу свои соображения. Два дня, полагаю, нам хватит, чтобы выбрать и выследить кого-то из сотрудников разведки. А уж потом…"
И вдруг она почти остановилась.
"Дядя Яков… Великий мастер… Возится с раствором и камнем…" – разом всплыли обрывки недавно услышанных в магазине фраз.
Прищурив красивые серые глаза, Ирина пристально рассматривала сидящего на приземистом табурете старика. Возле ног того стояло корыто с раствором; рядом высились стопки природного камня, рассортированного то ли по размеру, то ли по форме. Не поднимая седой головы, старик прилаживал бежево-розоватый сланец к фасаду каменного забора…