Уратмир
Шрифт:
Этот уместный аргумент зацепил маленького хулигана и заставил его хоть чуть-чуть прекратить носиться вокруг меня.
Уратмир, да, я знаю! Мы и сами не рады такой постановке. Но бабушка Зина не разрешает нам заходить в лес и гулять там. Она говорит, что сейчас много нехороших людей, а она за нас отвечает.
Ладно, Тём, беги быстрей, скажи бабе Зине, что я приехал.
Юнец рванул в угловой дом возле леса.
Баба Зина? Тёма? Тайное укрытие? Ты хоть что-нибудь мне расскажешь? – недоумевая, произнесла София.
Мы медленно направились к калитке,
Не переживай, скоро ты всё узнаешь. За машину вообще не тревожься. Тёма тут весь район контролирует. У него детдомовская хватка. От этого взгляда ничто не ускользнёт. Цепкий парень!
Да уж! Доверять детдомовцу! – повествовательно произнесла девушка.
Сказанные тихо, но услышанные мною слова, просто воткнули нож в сердце. Это было омерзительно неприятно и, что совсем плохо, произнесла их та, в которой я души не чаял. Вмиг я прекратил идти. Мои скулы начали напрягаться.
Говоришь, детдомовским нельзя доверять?! Да! Это вполне в вашем светском духе!
Ну, ты меня не так понял.
А ты знаешь, что слово, данное детдомовцем, стоит больше, чем любое другое! И знаешь почему? Нет? Не знаешь? Потому что каждый их день, каждая прожитая минута пропитана суровой правдой жизни. В их времени нет места пафосу и гламуру, нет забот и переживаний о близких, нет иллюзий о добре и зле. Они видят мир без преград пристрастий к своему праву выбора. До восемнадцати лет они смотрят на мир через высокий решётчатый забор детдомовской площадки. Каждая секунда их существования превращается в сражение с реалиями нашей демократии. Именно в детдоме можно увидеть всю зрелость нашего общества. Именно там эти дети перестают пытаться испытывать пустые иллюзии. И вот изо дня в день, выживая в таких неприглядных условиях, они начинают ценить две вещи. Первое это «Правду», а второе сделанное для них «Добро». Из этого следует, что слово, данное детдомовцем человеку, сделавшему ему добро, содержит две вещи. Первое это «Правду», второе «Искренность», воспитанную на двух началах «будешь ты жить или нет».
Мои слова не на шутку зацепили Софию Премудрую, которая была подавлена.
Нет-нет! Ты меня неправильно понял! Я не то хотела сказать... Прости!
Я знал, что её чувства искренние без фальши. Она честна, прежде всего сама перед собой. Ведь представления о беспризорниках складывались из понятий, стереотипов того мира, в котором она воспитывалась. «Правда» и «Искренность» имели там другие значения. Её мир жил на лицемерных условиях. Если ты говорил «Правду», значит, тобой можно пользоваться и применять твою откровенность в корыстных целях. А «Искренность» приравнивалась к слабости и тебя втаптывали в землю. А высказывание Софии о доверии детдомовским, скорее свидетельствовало о недоверии ко мне, поэтому, улыбнувшись, я произнёс: «Не доверяешь мне?».
Знаешь, есть из-за чего! надув губы, произнесла София.
Сейчас ты будешь доверять мне как себе. Вон, смотри, бабушка Зина.
Мы ещё не успели дойти до калитки, а к нам навстречу семенящими шажками в вековых «лаптях» торопливо приближалась энергичная старушка, обладающая
Внучек! Внучек! Здравствуй, внучек! Ну, дай бабушка тебя поцелует, она потянула меня за ухо, обняла и поцеловала в щёку.
Ой, вымахал! Уже взрослый парень, а бегал такой маленький, все время шалил, кукольный был, как девочка! Ну, знакомь бабушку с твоей невестой!
Бабушка Зина всегда умела заставить меня краснеть. Я резко посмотрел на мою спутницу, названную бабулей «суженой», и снова на бабушку, но никак не мог найти слов.
Меня зовут София…
Этими словами она прямо камень с моих плеч сняла. Но баба Зина не упускала момент.
А что, ты, внучек, так переволновался. Что, забыл, как зовут невесту.
Это был не вопрос… Баба Зина разговаривала в пустоту.
Ну, внученька, не переживай! Уратик всегда был очень застенчивым с девушками. Ладно, пойдёмте в дом…
Бабушка взяла Софу под руку и, оставив меня позади, продолжала рассказывать ей о моей жизни в деталях, начиная с того момента, как я ещё не начал ходить на горшок. Самое поразительное было в том, что между прерывистым смехом и многозначительным хихиканьем Софийка поближе накланялась к бабе Зине и издевательски перешёптывалась с ней, тем самым демонстрируя объединение их мнений в отношении моей персоны. Общий язык был найден мгновенно.
Баб Зин, я тут продукты кое-какие принёс. Вытряхну их на кухонный стол?
Тут же в кухню вбежало много детей.
Вау! Круто! Что это?
Тёма, это то, что вы сегодня будете кушать…
И пить это вино? удивлённо произнёс малец с явно выраженным беспокойством в огромных голубых глазах.
Нет, вино вам ещё рано…
Бутылки я сложил обратно. Баба Зина принялась накрывать на стол.
Ба, не надо… У нас мало времени… Мы сейчас уходим…
А что так?! Ты не хочешь побыть немного у любимой бабушки?
Хочу ба, но я обещал Софии, что кое-куда отведу её. А чтобы успеть до темноты нам надо идти сейчас.
Понимаю, понимаю, внучек! Ну, давай, я вам хоть бутербродов нарежу, да положу своих фирменных пирожков с картошкой. Хорошо?..
Ну, даже если бы я сказал нет, то это не сыграло бы никакой роли для «Ба». Она всё равно собрала бы нам в дорогу чего-нибудь перекусить. Баба Зина не знала, что можно поесть не только то, что приготовлено дома и взято с собой, а ещё можно перекусить, например, в «фаст-фудах». Но такое слово для неё вообще не существовало, да и никакой «фаст-фуд» не мог сравниться с заманчиво пахнувшими пирожками «бабо».
Блин, Баа, прости! Я без подарка! У меня совсем вылетело из головы, что у тебя день рождения!
Я действительно вспомнил об этом событии только сейчас. И тут, как показалось на первый взгляд, меня попыталась выручитьСофия. Она сняла со своего запястья драгоценный браслет и протянула его мне. Я, естественно, не понял, что это значит.
Ой, внучек, не переживай! Зачем мне подарки! Старушка уже сотый десяток разменяла! Хватит мне подарков.
Бабушка Зина, Уратмир пошутил, мы принесли Вам подарок!