Уравнение Гровса с тремя неизвестными

Жариков Владимир Михайлович

Но вопреки всему, Жолио дал ценную информацию о местонахождении многих немецких ученых-ядерщиков на территории Франции и Германии. Это было ему хорошо известно со слов самих физиков, приезжающих пользоваться циклотроном. Паш видел перспективу их захвата и привлечения к работе в «Манхэттенском проекте», а Майкл для быстрого поиска их группой «Энормоз» при оккупации Германии советскими войсками. Успех теперь зависел от того, кому быстрее удастся это сделать. А значит, от темпа продвижения англо-американских и советских войск вглубь Германии. Пришло время, когда срочные донесения разведки могли изменить ход войсковых операций, спланированных заранее Генеральными

штабами СССР и его союзников.

Среди фамилий немецких специалистов были Густав Герц, Монред фон Арденне, Николаус Риль, Рудольф Позе. Весь список, составленный со слов Кюри, ушел в Центр по каналу Управления стратегических служб США в Берне, что впоследствии позволило привлечь к работе в советском атомном проекте большое количество немецких специалистов. В середине ноября войска генерала Леклерка заняли Страсбург, и полковник Паш снова вошел в город с передовыми отрядами, миссия заняла помещения Физического института, составлявшего часть медицинского факультета Страсбургского университета. Гоудсмит надеялся захватить здесь Вейцзекера, недавно назначенного профессором кафедры теоретической физики в Страсбурге. Удалось установить, что последние три месяца Вейцзекер отсутствовал в университете, но оставил там много бумаг. Гоудсмит с одним из своих помощников засиживался до поздней ночи над этими письмами и документами. Все они не были секретными, но помогли составить картину немецких исследований в области атомной энергии. Из их анализа Гоудсмит сделал вывод, что немцы, по меньшей мере, на два года отставали от исследований «Манхэттенского проекта».

Уже через месяц началось наступление немцев в Арденнах, и возникла угроза эвакуации Страсбурга. Это подвергало серьезному риску успешность будущих операций «Алсоса» в Германии. Но спустя неделю прорыв немцев остановили, и войска союзников ударили по ним с флангов, а еще спустя неделю началась ликвидация Арденнского выступа. Паш получил срочное донесение от генерала Гровса, вызвавшее недоумение:

«Франция. Страсбург

Штаб-квартира миссии «Алсос»

6 января 1945 г.

Командиру миссии полковнику Б. Паш

Дорогой полковник!

Предписываю Вам совместно с ограниченной группой специалистов срочно прибыть в город Реймс в Ставку главнокомандующего экспедиционными силами союзников генерала Д. Эйзенхауэра для проведения секретных мероприятий, не терпящих отлагательства.

Генерал-майор Л. Гровс»

На следующий день Паш, Майкл, один из агентов Си-Ай-Си и Гоудсмит с тремя учеными-физиками вылетели военно-транспортным самолетом «DouglasC-47» в Реймс в Ставку Эйзенхауэра. Самолет с делегацией миссии сопровождали несколько истребителей. На аэродроме их встретил личный адъютант Главнокомандующего, что говорило о серьезности предстоящих мероприятий. Прибыв в штаб, адъютант проводил группу в кабинет, где к их удивлению уже находился генерал Гровс. Он сухо ответил на приветствия, и сразу же приступил к инструктажу.

– Я напоминаю вам о сверхсекретности, которую необходимо соблюсти, – загадочно произнес Гровс, – никаких отчетов, о том, что станет вам известно сейчас, которые вы обычно высылаете по имеющимся каналам связи, включая Управление стратегических служб в Берне! Главнокомандующий пригласил для разговора только генерала ВВС, который в курсе миссии "Алсос". Возникающих вопросов не задавать и версий произошедшего не строить в присутствии главнокомандующего. Если спросит, отвечать кратко и по существу!

– Рад видеть вас, господа офицеры и ученые! – приветствовал

Эйзенхауэр, когда Гровс в сопровождении членов миссии вошли к нему в кабинет.

Ответив на приветствие генерала, группа замерла во внимании. Эйзенхауэр окинул всех взглядом и подал знак жестом руки генералу ВВС Карлу Спаатсу, стоящему в стороне. Тот положил на стол для обозрения результаты аэрофотосъемки, и пригласил Гоудсмита взглянуть на них.

– Что это, сэр? – спросил Гоудсмит, рассмотрев фотографии.

– Это мы хотим выяснить у Вас, господа ученые! – сосредоточенно ответил Эйзенхауэр, – пусть остальные члены группы посмотрят фотоснимки. Прошу ответственно отнестись к выводам, так как по ним будет составлено донесение президенту Рузвельту!

Паш внимательно посмотрел фотографии и передал их Майклу. На снимках были сняты разрушенные фронтовые укрепления, обугленные тела солдат в окопах, стертые с лица земли населенные пункты, вырванные с корнем сгоревшие деревья и выжженные поля.

– Это место дислокации наших 28-й и 106-й пехотных дивизий до наступления немцев, – комментировал Спаатс, – снимки сделаны на участке фронта длинной свыше 20 километров, после провала Арденнского наступления немцев. От двух наших дивизий не осталось ни единого солдата, которые одномоментно погибли в окопах. Не осталось также ни единого очевидца, который мог бы вразумительно ответить, как были уничтожены наши дивизии.

– Прошу ответить мне на вопрос, – подал голос Эйзенхауэр, – является ли это результатом взрыва урановой бомбы, создателей которой вы ищите?

– Но, сэр, никто из нас не видел результата взрыва такого оружия, – ответил за всех Гоудсмит, – судя по силе разрушений вполне возможно, немцы применили здесь урановую бомбу. Чтобы ответить на Ваш вопрос утвердительно, необходимо произвести замеры радиации в местах, изображенных на снимках!

– Такие замеры сделаны, – многозначительно произнес Эйзенхауэр, он достал из папки, лежащей на столе, лист бумаги и протянул его Гоудсмиту.

– Поразительно! – воскликнул руководитель группы ученых, ознакомившись с записью, – радиация в этом месте просто зашкаливает! У меня теперь лично нет сомнений, что на снимках запечатлены последствия атомного взрыва….

Гоудсмит передал результаты замеров остальным ученым, и те после беглого ознакомления с результатами измерений усердно кивали головами в знак согласия.

– Прошу меня извинить сэр, – вступил в разговор Паш, – неужели никто из 1-й и 3-й танковых армий, находящихся к северу и югу от места дислокации погибших дивизий, не заметил этого взрыва? У меня также возникает вопрос относительно средства доставки такой бомбы. В тот день была густая и низкая облачность, и наша авиация бездействовала, как и Люфтваффе.

– Правильно мыслите, полковник! – похвалил Эйзенхауэр, – найдены не только очевидцы из 1-й и 3-й армий, но и две бомбы, не разоравшиеся в местах их приземления. Очевиден факт, что сброшены были три, а взорвалась только одна. Взгляните на снимки этих изделий, извлеченных из земли саперами. При падении они зарылись в грунт на два метра, а это говорит о том, что сброшены они с большой высоты.

Эйзенхауэр достал еще два снимка из своей секретной папки и протянул их Пашу и Майклу. Это был его излюбленный прием подавать информацию порциями, оценивая реакцию на предыдущую. На снимках были сфотографированы огромные авиационные бомбы с неизвестными значками и надписью: «Vergeltungsschlag». Чтобы показать их размер, рядом с ними был сфотографирован один из саперов.