Уравнитель. Спецназ по-боярски. Том 1
Шрифт:
— Они сильнее, чем я думал, — признаюсь я. — Мы должны придумать, как их остановить!
— Магия! — кричит Шереметев. — Они явно ненавидят её! Броня не выдержит магического удара.
— Не только магия, — кивает Теона. — Смотрите, их глаза — вот их слабое место! Бейте туда!
Не теряя времени, я бросаю магический шар прямо в красные светящиеся глаза ближайшего существа. Оно издаёт оглушительный визг и резко отступает, но остальные продолжают двигаться к нам.
— Быстрее! — кричу
Романов и Шереметев начинают атаковать в глаза, точно метя магическими стрелами и кинжалами.
Несколько тварей падают, их панцири раскалываются, но остальные продолжают наступать.
— Их слишком много! — в панике выкрикивает один из крестьян, что рубятся только мечами, не имея собственной магии.
Я поворачиваюсь к Джинни, которая всё ещё стоит в стороне.
— Джинни, ленивая жопа! Нам нужна твоя сила!
— Вы же знаете, я не люблю грязную работу, — ворчит она, но, заметив, как одна из тварей слишком близко подбирается к её платью, наконец вступает в бой.
Она поднимает руки, и вокруг нас появляется вихрь огненной энергии. Крабы начинают отступать, но некоторые из них бросаются прямо на Джинни.
— Ух, вы ещё пожалеете! — шипит она, и её энергия сжигает ближайших существ дотла.
Битва затягивается, наши силы на исходе.
Крестьяне снова несут потери — ещё двое падают под ударами огромных клешней. Как всегда самые слабые — самые беззащитные.
— Мы не справимся так, — говорю, чувствуя, как уходит энергия. — Нужно придумать что-то. Быстрее!
Оболенский вглядывается в болото, замечая что-то у самого края.
— Там что-то светится! Это источник их силы!
— Тогда нам нужно уничтожить его! — кричит Шереметев, прикрывая князя, пока тот пытается подойти ближе.
Я поднимаю руку, сосредотачиваясь на заклинании, которое могло бы пробить путь.
— Все прикрывайте его! Он должен добраться до этого источника!
Остальные соглашаются, мы атакуем, отвлекая существ. Шереметев пробирается через остатки болота, по колено в чавкающей грязи. Но его не останавливают трудности.
— Я вижу! — кричит она. — Это магический кристалл!
— Разбей его! — кричу я.
С невероятным усилием он достаёт кинжал и наносит удар.
Кристалл трескается, затем взрывается ослепительным светом. Существа издают оглушительный визг и начинают рассыпаться, словно пыль, прямо на наших глазах.
Мы стоим, тяжело дыша, и осматриваемся.
Бой закончен.
— Это было нечто, — хрипло говорит Романов, потирая раненое плечо.
— Мы живы, — подытоживает Шереметев. — Но ненадолго, если не будем осторожны.
Я оборачиваюсь к нему, он держит в руках осколок кристалла.
— Что мы имеем?
— Только понимание, что нас ждёт
Я киваю.
Мы не можем продолжить путь, зная, что впереди ждёт нечто ещё более смертоносное, потому что не закончили здесь — не нашли артефакт.
Джинни осушает до конца болото.
— Ищите, смотрите внимательнее, здесь должен быть артефакт! Иначе они не посадили бы так много стражи.
— Почему они не уничтожили артефакты? Зачем заморочились со стражами и тайниками? — спрашивает один из крестьян.
— Это невозможно. артефакты принадлежат земле, на которой они были созданы эгрегорами стихий и работают, все четыре стихии этого места — земля, вода, огонь, воздух дают ему силу и питают его, Они породили его, это их детище. Стихии не позволяют уничтожать артефакты, их можно только спрятать от глаз тех, кому они нужны.
— Нашел! — ревет Оболенский. Несет к нам сосуд с землей.
— Понятно, заклинание на отнятие у почвы плодородия.
Смотрю на остатки плодородной земли, запрятанные в сосуде из супер прочного материала.
Оболенский торжествующе подносит сосуд, его поверхность переливается в тусклом свете. Материал, из которого он сделан, напоминает металлическое зеркало, но на ощупь кажется керамическим.
Я внимательно смотрю на сосуд, чувствуя исходящую от него силу.
— Это оно, — подтверждаю я, ощущая, как артефакт буквально вибрирует в моих руках. — Сосуд с плодородной землёй. Теперь понятно, почему болото образовалось — без плодородия и при обилии отравленной воды всё живое на этой земле начало умирать.
— И почему здесь столько стражей, — добавляет Теона, окинув взглядом бесплодные остатки почвы. — Они защищали то, что держало в равновесии всю местную природу и не давало ей погибнуть от яда, распространяемого болотом и его стражами, выпускающими из щупалец чернильный ядовитый яд.
Один из крестьян, тяжело опираясь на оружие, задаёт вопрос:
— Но если стихии породили этот артефакт и питают его, почему они не вернули плодородие земле сами?
Я медлю с ответом, но Теона быстро вступает:
— Потому что сила артефакта была изъята и отнесена на расстояние. Сосуд запечатан, и пока он не в равновесии со своим местом, даже стихии бессильны.
Оболенский, всё ещё сжимая сосуд, хмурится:
— Значит, наша задача — разрушить печать?
Я качаю головой:
— Нет. Разрушить печать здесь, на этом месте, было бы безумием. Вся энергия артефакта мгновенно хлынет в землю, но это не восстановит баланс. Здесь уже слишком много повреждений. Мы должны отнести его к центральной точке силы, где все четыре стихии могут соединиться.