Урод

Светлова Наталья

— Элина Стриженова, по личному.

Вопросительный взгляд мужчины добрался до нее даже через оградительное стекло. Вот же дура! Личное в полиции.

— Девушка, с вами все в порядке? Вы бледная. И вам точно нужно именно к начальнику следствия? Может, вы что-то перепутали?

Она мотнула головой, затем кивнула. Долгий выдох. Надо собраться.

— Да, мне точно к нему. Но называть свою проблему я не хочу. Это для личной беседы.

— Ладно, проходите. Второй этаж, налево, двадцать третий кабинет.

—

С-спасибо.

Элина уже дошла до лестницы, когда поняла, что не знает имени этого самого начальнику. Будет не очень хорошо начать разговор с ним со слов: «Представьтесь, пожалуйста, и вы мне тоже».

— Не подскажете, как зовут начальника следствия? — снова оказалась у окна дежурного.

— Николай Дмитриевич.

Дежурный провожал ее сочувствующим взглядом. Наверняка очередная жертва домашнего насилия. Все они такие: бледные и молчащие в тряпочку, пока не станет поздно.

Дверь с номером двадцать три виделась ей страшной дверью в подземелье. Господи, прийти со взяткой в полицию. Вот так просто. Но Алекс был уверен, когда давал ей конверт. Ведь если что, виноват он. Он дал ей конверт.

Мысли окончательно перепутались в голове Элины и, точно кегли, падали друг на друга, сбивая соседа, не давая ему высказаться. Когда терпеть этот балаган стало невыносимо, она постучала в дверь.

— Войдите.

— Николай Дмитриевич?

— Да. Что вы хотели?

Смелости как и не бывало. Грузный мужчина в погонах, пистолет в кобуре. Ей конец, если она сейчас же не убежит.

— Уважаемая, что вы хотели? — повторил вопрос он.

— Поговорить… насчет одного дела, которое вы ведете.

— Проходите, садитесь, нечего в дверях мяться.

Начальник следствия разговаривал командами, как военный. Не подчиниться было нельзя. Элина села на стул и очутилась лицом к лицу к нему. Своему голосу рассудка в полицейской форме. Еще можно ничего противозаконного не делать.

Но вдруг все получится?.. Тогда Дима поймет, что она стоит того, чтобы обратить на нее свое внимание. А внимания ей так хотелось. Тем более от такого мужчины. Видимо, любовь к унижениям рождается вместе с женщиной, и общественные догмы тут совсем не причем. Общество лишь эксплуатирует то, что ему преподносят на блюдечке.

— Ну так что за дело, Элина?

От звучания своего имени в устах этого человека Элина чуть не подпрыгнула на стуле.

— Откуда вы знаете мое имя? — судорожно спросила она.

— Дежурный передал. С вами все хорошо? Вы меня пугаете.

Она сама себя пугает.

— Какое дело вас интересует?

— Нападение на мужчину в конце апреля. У него еще частичная амнезия.

Лицо мужчины вмиг изменилось. Какая-то неуловимая хищническая тень пробежала по нему.

— Припоминаю.

— Что-то известно по этому делу?

Элину

начали мучить вопросы, о которых она почему-то не подумала ранее. Зачем Диме передавать конверт? Какая взятка, ей богу? На него же напали, а не он хочет откупиться от суда!

Ну конечно, там ничего страшного и быть не может!

— Это вам, — смело протянула ему конверт Элина.

Николай Дмитриевич с опаской взял конверт, но нащупав в нем вероятно всего банкноты, успокоился. Глаза его были неподвижны, когда он просматривал содержимое. Начальника следствия этим не удивишь.

— Девочка, и что же это такое? Взятка?

— Я… я не девочка, — все, что пришло ей на ум.

— Милая, по сравнению с тем, сколько мне лет и что я видел в своей жизни — ты младенец. Ты хоть представляешь, сколько вот таких вот взяточников я съел на завтрак?

— Но… зачем ему давать вам взятку? Его пытались убить!

Кулак мужчины припечатал лежавшие на столе документы. В комнате умерли все до единого звуки.

— Значит, у него есть подружка, которая выполнит любую прихоть, так?

Он встал и обошел стол. От Элины остался уже только мокрый след из пота и подступающих слез.

— Хочешь узнать, кто на него напал?

Она смущенно кивнула, понимания, что это игра. Но не понимания, какой ход оставит ее в живых, а какой убьет.

— Снимай блузку.

— Что?! Как вы смеете?

Николай Дмитриевич схватил ее за подбородок и сильно сжал челюсть пальцами.

— А ты как смеешь приносить сюда деньги в конверте? Верная собачка своего хозяина? Так и передай ему: зря он не прислушался к посланию в цветах.

Что… Какое послание… Что происходит в этой выдуманной реальности. Элина затрясла головой и заплакала.

— Отпустите меня. Вы же полицейский!

— Как будто я господь бог. А, даже он закрывает глаза на многое. Вспомни хоть Гитлера и его концлагеря. А тут всего лишь полицейский.

Он убрал конверт в ящик и уселся за стул, будто ничего не произошло. Скривился, рассматривая желтые пальцы.

— Что за хрень у тебя на лице? Это вообще отмывается? Да не плачь ты. Сама выбрала такую роль.

— Какую роль?! Ничего я не выбирала. Меня попросили и…

— Конечно. Так все и было. Все у него продумано, и поверь, не он один такой умный. Другие будут поумнее.

Элина схватила сумку и бросилась к двери, таща за собой камнем на шее унижения. Вслед ей летели колкие смешки человека в форме. Который всего-то полицейский.

Глава восьмая

Слишком близкое знакомство порождает презрение.

Олдос Хаксли «Двери восприятия. Рай и Ад»