Уроки ирокезского

Климова Алиса

– И как?

– Что – как?

– Производство спирта удвоить?

– А… никак. То есть пока никак, кислоты-то нет. То есть… я как раз спросить хотела: у тебя нет на примете месторождения серы? Я бы серной кислоты побольше сделала, и на спирт ее хватило бы, и на удобрения. Причем на удобрения кислоты нужно еще больше: у Балаково гипса с фосфатами море, но гипс кроме как на солончаках в поля сыпать нельзя, а суперфосфат делать – кислоты нужно море еще и поглубже. Все это просто, осталось только узнать, где взять море серы – Камилла улыбнулась, но улыбка получилась не очень-то и веселой.

– Море серы, говоришь?

Вообще-то

я знал, где этой серы очень много. Случайно знал: когда-то прочитал, что десять процентов серы в мире делал один-единственный завод, и делал он ее из газа. То есть во времена моего детства делал десять процентов, а если с нынешним временем сравнивать, то раз в много больше всего мирового производства. А находился этот завод рядом с поселком с веселым названием "Аксарай". Собственно, я название и запомнил потому что народ на форуме тогда спорить стал: все были согласны, что слово "ак" означает белый, а вот насчет "сарая" мнения сильно разделились. То есть перевод-то все вроде бы знали, но предпочитали понимать его в "русском" значении. А я, сильно порадованный "форумными интертрепациями" названия, на карту и глянул…

То есть "где много серы" – я знал. А еще я помнил, что до нее – чуть больше четырех километров. Причем – вглубь…

– Камилла, а тебе сероводород не подойдет?

– Сероводород? Наверное, даже лучше серы будет.

– А ты его из смеси с метаном, пропаном, бутаном выделить сможешь?

Камилла с любопытством посмотрела на меня:

– Ты знаешь, где есть сероводород с метаном и бутаном? А где? И много?

– Много… не очень, давай посчитаем. Здесь, прямо под нами, есть природный газ. Роджерс говорит, что сероводорода в природном газе примерно полтора-два, а то и три процента, пусть будет два. Глубина месторождения – около двух километров, значит давление – атмосфер триста… – я делал вид, что считаю, но на самом деле просто вспоминал то, что удалось выяснить "раньше". – Через дюймовый вентиль я тебе вытащу кубометров сто… тысяч, естественно, в сутки, значит получится две тысячи кубометров чистого сероводорода. Три тонны серы.

– Мало.

– Но в год это уже тысяча тонн!

– Это четыре с половиной тысячи тонн кислоты. Металлический завод в Воронеже за неделю больше даст. Мало…

– Давай так договоримся: ты придумаешь как из газа вытащить хотя бы эту тысячу тонн серы. Я построю завод, который… ладно, я несколько скважин пробурю, пять для начала – и мы попробуем добыть пять тысяч тонн серы. А если получится – обещаю, через пять лет самое позднее я пробурю скважину, из которой пойдет не два, а тридцать процентов сероводорода. Сто пятьдесят тонн серы в сутки – столько тебя устроит?

Камилла улыбнулась – на этот раз как-то очень уж весело, внимательно на меня посмотрела. Честно говоря, я не понял причин столь резкой смены настроения, пока жена, не рассмеявшись, наконец, голос, не открыла мне эту причину:

– Саш, мы с тобой просто уникальная семья! Чтобы я не грустила, ты мне предлагаешь газ с ароматом тухлых яиц, а я возмущаюсь, что мало предлагаешь… Ладно, я придумаю, как разделить газ с сероводородом. А через пять лет… нет, через три года! Вот, ты мне дашь тридцать процентов. А почему сразу тридцать не предлагаешь?

– Там уже больше четырех километров в глубину. Шестьсот атмосфер… и я пока не знаю, из чего трубы в скважине делать. Газ-то не сухой, а

сероводородная кислота хоть и слабая…

– Да не оправдывайся ты! Можно и через пять лет, я пока не спешу.

– Ладно не буду оправдываться. – Я вдруг вспомнил, как лет уже… сорок? очень давно тому назад Линоров, привезший с Итурупа рениевую руду, вскользь заметил, что на острове есть огромное месторождение серы, такое огромное, что гору, покрытую слоем серы, уже с моря видно. – Я лучше привезу тебе серу. Ведь японцы-то Курилы нам уже отдали, а на Итурупе серы сколько хочешь. Но ты все равно придумай как газ очищать…

Сера на Итурупе – это, конечно, хорошо, но ведь ее довезти тоже денег стоит. Да и время… все же плохо быть канцлером: останешься и без денег, и без времени. Хотя, с другой стороны, есть возможность залезть и в государственный карман. Нет, не то, чтобы мне не хватало – но моих денег на всю страну всяко не хватит. А главное – не хватит людей, которым нужно будет платить зарплату. Но в Империи-то есть очень немало людей вполне работоспособного возраста, которые так и просят, чтобы их куда-то работать отправили – причем исключительно за прокорм работать.

Если ехать от Павлодара на юго-запад, то за рекой ничего, кроме голой степи, там не видно. То есть не было видно – до нынешней весны. Но весной картина внезапно поменялась: хоть и с небольшим опозданием, но степь эту начали пахать почти две тысячи тракторов, которые за десять суток успели вспахать и засеять чуть больше двухсот тысяч гектаров той самой пресловутой "целины". Места пахоты были размечены заранее (большей частью на картах, конечно, но привязку к местности тоже в общих чертах сделали), точно так же и машины, и топливо, и семена, и – главное – люди были заранее завезены. Не ближний свет – но уже началось строительство дорог от Ново-Николаевска до Барнаула, а от Барнаула уже до Павлодара… а пока – все завезли по реке от Омска. И – вспахали, благо на собственно пахоту народу потребовалось меньше пяти тысяч человек.

Но одно дело вспахать, а другое – урожай собрать и сохранить. Опять же, нынче год хороший – с точки зрения погоды, а такой в степи раз года в три случается, остальное-то время – практически засуха. Так что пятьдесят тысяч солдатиков, отложив винтовки и вооружившись лопатами и кайлами, отправились на Иртыш рыть канавы – это не считая тридцати тысяч, на строящихся там железных дорогах занятых. Канав требовалось много, на шестьдесят километров к югу от Иртыша их нужно было прорыть штук двадцать. Причем именно канав, а не каналов – для водопроводных труб: как очень ехидно заметил Николай Петрович, взявшийся за строительство тамошней водопроводной системы, "поднимать воду на тридцать аршин без трубы сподручнее уж бочками водовозными".

Еще там генерал Николенко – по словам того же Драгомирова лучший сапер Империи – быстро-быстро строил восемьдесят четыре деревни для крестьян. Именно для простых нынешних крестьян, потому что там же строилось и шестнадцать деревень для механизаторов – как базы для машинно-тракторных станций. Васильев мне рассказал, что поначалу саперный генерал ругался страшно, но потом пообещал деревни вообще досрочно поставить. И это хорошо… вот только где быстренько взять тридцать тысяч крестьян для заселения этих деревень? Причем трудолюбивых крестьян: трубы-то там в землю не от скуки закапывались. И обязательно добровольцев.