Уроки ирокезского
Шрифт:
Да и с точки зрения производства – тоже. Рабочие были высочайшей квалификации, а бригадиром там стал Вася Никаноров, с радостью сбросивший обязанности "профсоюзного руководителя" и вернувшийся к работе руками. Половина команды у него была вообще еще с "модельного цеха", а в женской части коллектива трудились лучшие ученицы Оли Миро… Ивановой.
В общем, для того, чтобы мотор мог проработать больше пяти минут, осталось сделать совсем немного – причем точно знал что именно. И этим занялся по моей просьбе Андрей Новиков – но даже ему я не сказал, зачем он этим занимается…
Торфянка – кроме того, что была центром экспериментального двигателестроения – была еще и центром совсем другого проекта. Когда Владимир Петрович Урусов занялся "обеспечением жизнедеятельности правительственного квартала",
Дальше все было просто: в туннеле машина монтировала стенки из простых керамических тюбингов, толщиной всего сантиметров пять. Немного, но за щитом уже люди ручками, с помощью лебедок, домкратов и матюгов собирали уже несущую, силовую трубу из бетонных секций толщиной в четверть метра. Ну или просто отливали недостающие куски стены на месте – что происходило часто, так как при поворотах туннеля подходящих заготовок просто не находилось.
Щит полз в глубинах со скоростью больше километра в месяц – экспериментальный, четырехметровый – и за год он дополз от Торфянки как раз до подземелий Дома Правительства. А другой – копия "экспериментального" – чуть "отставая от лидера", потому что стартовал на полгода позднее – полз от Торфянки к тому месту, где в моей юности находился Монинский музей авиации…
Вообще-то маршрут немного странный, по прямой было бы сильно меньше копать – но грунт… Оказалось, что копать под болотом – сухо, поскольку снизу болота – толстый слой глины, а если напрямую копать, то по пути встречается пропитанный водой пласт песка, так что… как там в старой песне пелось про нормальных героев?
Я вообще-то имел в виду в Монино выстроить правительственный аэродром подальше от чужих глаз, но пока лично мне пока вполне хватало полосы, насыпанной на краю болота из вынутого из тоннеля грунта на Торфянке. Тем более, что моя "Пчелка" летала не часто, над Лосиным Островом было где взлететь или приземлиться незаметно – а изготовленный Ильей "подземный трамвай" проезжал весь туннель за пятнадцать минут.
Вот я туда и катался теперь каждый день – наступила, судя по всему, пора повторить эксперименты Новикова по отливке монокристаллических лопаток горячего контура турбинного мотора. А если добавить в сплав немного рения, и затем готовую лопатку покрыть в плазмотроне окисью циркония… ладно, для начала хотя бы научиться отливать лопатки из нихрома, и то было бы замечательно. В конце-то концов, пока всех и обычные бензиновые моторы вполне устраивают, это я так, на перспективу стараюсь.
Впрочем, старался не только я. Заборостроители тоже не зря трудились, и столь нелюбимое Славой распределение производств дало свой первый заметный результат. Мне даже показалось, что Степан Андреевич Рейнсдорф год назад созрел для того, чтобы причинить мне некоторые физические страдания путем нанесения легких побоев тяжелым предметом по голове: ведь я у него увел сразу с полсотни столь тщательно собираемых им инженеров. Ну да, конструкторское бюро, им созданное, было в состоянии спроектировать практически любой бензиновый или дизельный мотор, и даже спроектировали немало – но мне-то десятки разных моторов были совсем не нужны. Мне были нужны не десятки, а сотни тысяч моторов, причем большей частью все же одинаковых, и поэтому почти три десятка новых городков – и, соответственно, новых заводов – занялись производством уже отработанных моделей.
Когда кто-то "ничего не понимающий в прогрессе" тупо заставляет делать моторы всего пяти типоразмеров… то есть если установлены пять "стандартных" диаметров цилиндров, то поршни для них могут делать пять узкоспециализированных
Теперь Рейнсдорф-младший меня поколотить не хотел. Потому что теперь его завод увеличил выпуск собственно моторов втрое. К тому же вместо небольших моторчиков к "Самураям" – переданных на шесть небольших сборочных заводов – он стал массово делать моторы для грузовиков и тракторов. И к тому же оказалось, что вчерашние мальчишки, окончившие не только школу, но и ПТУ, работу выполняют лучше, чем отечественные "кадровые рабочие". Ну, в среднем, Васю Никанорова в расчет не берем… а Степану Андреевичу пришлось довольно много "кадровых" заменить на выпускников своих же профтехучилищ, так как вместе с инженерами на новые заводы уходили и "старые" рабочие – чтобы создать "ядро рабочего коллектива".
Ну а как побочный эффект – именно старые рабочие резко заинтересовались повышением собственной квалификации, ведь обидно же, когда шестнадцатилетний мальчишка получает заметно больше "старого мастера"…
Недоволен был пока лишь Слава, так как кроме "лишних" транспортных издержек при такой организации производства и рабочих потребовалось вдвое больше, чем могло быть на "промышленных гигантах" – по крайней мере он так считал. И чтобы прекратить его постоянный зудеж на эту тему я высказался в том плане, что дополнительные рабочие набираются вовсе из крестьян так как задействуются они лишь на вспомогательных работах, а со временем и они чему-нибудь научатся. Нет, Слава со мной не согласился… но он занялся новыми подсчетами в рамках этой концепции и зудеть перестал.
Когда есть много моторов (и много заводов, конечно же), то оказывается, что сто тысяч "тяжелых" тракторов в год – уже не светлая мечта, а "начальный уровень механизации сельского хозяйства". Конечно, стендовая сборка машин не очень производительна по сравнению с конвейером, но даже самый маленький завод в Хинганске ежедневно выкатывал по двадцать-двадцать пять тракторов, а конвейеры – они появятся. Со временем – которого просто сейчас не хватает.
Слава все же уже поверил в некоторые преимущества "мини-городов". С моей точки зрения (с которой Слава в этой части согласился) первым таким преимуществом была простота энергоснабжения. То есть я не про электричество, оно везде в общем-то одинаковое. Но людям нужно еду готовить – а печки и даже дровяные плиты для таких занятий слишком… расточительны. Дрова или уголь мало что привезти надо, так еще и хранить где-то требуется. А если провести газ…
В Векшине и окрестностях с газом все стало хорошо. Скважину, обещанную мною жене, проковыряли, завод по очистке газа от серы выстроили. Ну а газ пустили по назначению. То есть большей частью он, конечно, пошел на электростанции, но ведь и в дома его тоже несложно провести. А если сварить баллоны высокого давления размером с цистерну железнодорожную и "изобрести" автомобили-газовозы, то и деревню можно газом обеспечить. Можно, но, как оказалось, не нужно.
Потомку что пока инженеры разрабатывали все эти газовозы, практичные колхозники "изобрели" навозные биореакторы. То есть когда-то я в "своих" деревнях рассказал, как можно добыть газ из г… навоза, ну а народу простота идеи понравилась. Тем более что в реактор можно кидать не только навоз, но и солому гнилую, камыш тот же, опилки и даже падаль всякую… насчет всякой я не очень уверен, но в третьем векшинском колхозе ребятишки пойманных сусликов и крыс с мышами именно в реактор и бросали. Говорили, газ лучше идет…
Городская помойка в наше суровое время – источник экологически чистого сырья для биореактора, так как ни пакетов полиэтиленовых, ни батареек – пока еще народ даже гвозди ржавые не выкидывал. А если учесть, что рядом с каждым городком размещалась свиноферма или, по крайней мере, птицеферма, то с сырьем для газа проблем не было. Была проблема с автоматикой управления реактором – но была, уже не стало. Придумать буферный баллон высокого давления – его уже придумали. А автоматический насос, по сигналу от манометра перекачивающего газ из реактора в этот баллон мог любой инженер. Мог – любой, а придумал все же Юра Луховицкий…