Уроки ирокезского

Климова Алиса

Но вот "в этой жизни" моя активность в деле построения российской индустрии привела к очень забавной картинке: индустрия уже американская, изрядно подпитываемая русскими заказами, развивалась… в общем, тоже очень динамично. В уже в десятом году в США смогли продать миллион автомобилей – при том, что из России туда вообще ничего по этой части не поставлялось. Сами справились: только автомобильных компаний там работало больше шестидесяти штук – а это и дополнительные станки, и сырье. И дополнительные рабочие места – порождающие дополнительные зарплаты.

Понятно, что изрядный приварок машиностроители получили из-за снижения (по сравнению с "другими разами") затрат рабочих на

товары первой необходимости, ведь и еда, и одежда обходилась теперь работягам почти на четверть дешевле – так что "лишние деньги" позволяли им покупать и многое другое. Те же автомобили, или мебель, или еще чего-нибудь "из роскоши"…

А "роскошь" – например, туалетное мыло вместо хозяйственного – это уже пальмовое масло. Или ценные породы дерева, или еще какая-нибудь, но строго импортная фигня. И американским буржуям стало дома тесновато гораздо раньше – да и тесновато им стало сильнее, а "подвинуться" могла разве что Британия: ведь это только над ней никогда не заходит солнце.

Однако те же буржуи понимали, что повоевать за колонии им пока будет весьма трудно: несмотря на всю американскую промышленную мощь производство именно оружия у них было организовано крайне паршиво, да и армии серьезной у них не было. И они решили пойти другим путем.

Американский доллар (бумажный) раньше никем не рассматривался как валюта для создания резервов по той простой причине что курс его менялся… очень странно менялся. Поскольку доллар все еще не имел никакого "государственного обеспечения", курс его (по отношению к валютам европейским) довольно резко поднимался осенью, когда сельхозпродукция массово продавалась в Европу, а затем плавно (или не очень плавно) опускался – до следующего урожая. Понятно, что поднимался он в зависимости именно от урожаев, а опускался… на моей памяти максимальный и минимальный обменный курс американской денежки на франки отличались почти на тридцать процентов. И это при том, что формальный "золотой паритет" для доллара существовал – просто все знали, что поменять очень много бумажек на золото иностранцам будет весьма непросто. Хотя разменять одну сотенную банкноту на пять золотых двадцаток проблемы и не представляло…

Но это – раньше. Роджерс после купирования "кризиса наличности" приобрел очень солидный авторитет в правительстве, и оно – правительство это – все же приняло его предложение об учреждении государственного Центрального банка в качестве единственного эмиссионного центра. Ну не то чтобы совсем его предложение, однако Морган и Рокфеллер (то есть их банки) данное решение в правительстве продавили – чем наступили кованным сапогом на горло песне банкиров ротшильдовского клана, а тем самым – банкирам уже британским. В свою пользу наступили: по нынешнему положению объемы эмиссии определялись внутренним производством (ну и торговлей – "колониального" типа), так что банки Моргановского пула, как раз на производство и ориентированные, ускоренными темпами теперь давили "ротшильдовцев", занятых более спекуляциями.

Ну а с производством – то есть со сбытом произведенного – Америке помогал уже я, и очень даже не слабо помогал. Что же до колониальной торговли…

С некоторой натяжкой к американским колониям можно было отнести Кубу и Коста-Рику. Еще – Панаму, но там все же трудолюбивого населения было маловато. Так что янки обратили свои взоры на соседние территории, в число которых немедленно попали Ямайка, Доминикана, куча мелких островов на Карибах. То есть сугубо британские территории…

В "прошлой жизни" янки влезли в европейскую войну, предварительно "откусив" у англичан Доминиканскую республику и Ямайку, но тогда бриты ничего в этим поделать не могли –

а помощи из-за океана им очень хотелось и они утерлись. Теперь же картина выглядела несколько иначе. И тем более иначе, поскольку Австралийский Союз объявил о полной независимости от Британии.

Ну, австралийцев-то понять можно: один только экспорт угля и руды (ну и чугуна в Россию) давал стране ежегодно под сто миллионов долларов – то есть по двадцать пять долларов на каждого австралийца, а с учетом оборота средств внутри страны подушный доход вырос уже долларов на пятьдесят, а то и семьдесят. Заметная прибавка, личные доходы "среднего австралийца" вырастали больше чем на четверть – но это работало лишь до тех пор, пока Британия не догадалась наложить запрет на продажу этого добра куда-либо кроме самой Британии. Мысль англичан была понятна: перепродавая дешевое сырье подороже можно не прилагая усилий заметно повысить благосостояние островитян. Очень некоторых островитян, но тем не менее. А так как почти сорок процентов сырьевого экспорта Австралии обеспечивал американский американец… В общем, доминион "Австралия" проигнорировал британское требование.

Абель провернул еще одну очень нехилую сделку. Ведь главной скотиной Австралии была овца, и поставки австралийской шерсти на Остров (за гроши, конечно) обеспечивал торговые победы английских текстильщиков. Рудольф всего лишь организовал "Австралийский Союз овцеводов", предложив этим самым овцеводам, в Союз вступившим, закупочную цену на шерсть на треть выше того, что давали англичане. Понятно, что "союзники" шерсть себе в убыток продавать не собирались – и не продавали. То есть англичанам не продавали, обеспечив сырьем текстильщиков уже американских. Так что обиды островитян лишь обострились.

А терпение их лопнуло окончательно после того, как янки, договорившись с новым правительством Китая, организовали в Кантоне торговый порт – фактически перехватив у британцев всю южнокитайскую торговлю. Из-за специфики внешнего курса доллара в предыдущие года все "бытовые" промышленные товары внутри США стоили на треть больше, чем в Европе – с соответствующими доходами населения, так что закупая всякое сырье в Китае чуть дороже, чем могли предложить англичане, американцы – продавая его внутри страны – в убытке не оставались, и в результате они оставили Гонконг без китайских товаров. В то же время американская промышленная продукция предлагалась китайцам немного дешевле чем английская…

Британцы решили воспользоваться старым, проверенным временем способом: они объявили, что доступ иностранных судов в Жемчужную реку запрещается и для подтверждения серьезности намерений направили в Гонконг несколько кораблей Гранд Флита. На что янки ожидаемо ответили обещанием потопить любой корабль, препятствующий движению американских судов – и направили иуда парочку своих уже линкоров…

Вся эта история развивалась довольно долго и внешне довольно мирно, а вот последний обмен нотами – после того как янки и в самом деле потопили британский крейсер – произошел в течение пары дней и я его просто не заметил, занятый подготовкой к войне с Германией. Но ее-то как раз и не случилось…

Пятнадцатого июня рано утром (когда в США был еще вечер, хотя и поздний, воскресенья) мне позвонил Роджерс. Вероятно из-за меньшей нервотрепки помирать он пока не вздумал – хотя, закончив выкуп всех моих торговых сетей (ну тех, которые я согласился ему продать), от дел он почти отошел. Но именно что "почти", и позвонил он исключительно по делу:

– Алекс, у нас тут вышла мелкая неприятность с островитянами – зная, что Генри британцев не любит очень сильно, я не удивился, услышав в голосе его и долю радости.