Уроки любви

Картленд Барбара

— Мне будет не хватать вас, Бейтс,— проговорила Мерайза.— Без вас Беррингтон-парк будет другим.

— А вы останетесь здесь, миледи? — поинтересовался дворецкий.

— Нет,— покачала головой девушка.— Сегодня после обеда я собираюсь навестить мисс Мидфилд. Думаю, я поживу у нее некоторое время, пока не подыщу для себя какое-нибудь занятие.

—Уверен, миледи, она будет счастлива видеть вас,— заметил Бейтс— Она заезжала к нам спустя несколько дней после вашего отъезда в Лондон.

— Вот как! — воскликнула девушка.— Как жаль, что мы разминулись!

— Она тоже очень жалела, миледи. Честно

говоря, мисс Мидфилд очень одиноко.

— Но ведь она так хотела уйти на пенсию! — удивилась Мерайза.— Она совсем не старая, ей, должно быть, не больше шестидесяти. Она не раз повторяла, что навсегда покончит с преподаванием, когда уйдет на пенсию.

— Люди всегда говорят, что мечтают уйти на заслуженный отдых,—ответил умудренный опытом дворецкий.— Но когда это случается, они обнаруживают, что им нечем занять себя, и с особой остротой начинают ощущать груз времени. А мисс Мидфилд еще в добром здравии. Из ее слов я заключил, что она опять собирается заниматься с учениками — если таковые найдутся в Литтл Минне.

— Ей не будет так одиноко, когда я поселюсь с ней,— заметила девушка.

— Это верно,— подтвердил Бейтс— Мисс Мидфилд всегда любила вас, миледи. Мы с госпожой Бейтс считаем, что она перестала давать уроки, потому что ей было трудно видеть других детей на вашем месте.

— Не может быть! — засмеялась Мерайза.

— Жаль, что у вас нет младших братьев и сестер. Мисс Мидфилд с радостью занялась бы их обучением.

— Я тоже не раз сожалела об этом,— задумчиво проговорила девушка.— В детстве я чувствовала себя одиноко.

— Так и было на самом деле, миледи. Ваш батюшка терпеть не мог посетителей и не желал, чтобы вы общались с ребятишками из поместья. Ведь это противоестественно, чтобы маленькая девочка вела такой замкнутый образ жизни.

— Возможно, вы правы,— пробормотала Мерайза и повернулась к камину.

— Будьте уверены, миледи, мисс Мидфилд встретит вас с распростертыми объятиями,— продолжал Бейтс— А теперь, если ваше сиятельство позволит, я пойду и сообщу госпоже Бейтс, что вы согласились поесть запеканки. Это одно из лучших ее блюд.

И дворецкий покинул комнату.

"Я обязательно поеду к мисс Мидфилд,— решила девушка, устремив взгляд на огонь.— Там я буду чувствовать себя как дома и придумаю, чем заняться".

— Я займусь чем угодно,— с жаром произнесла она,— но никогда не буду писать!

Отныне она запретит себе даже думать о чем-то подобном.

Мерайза вспомнила, как в камине горела ее рукопись, как страницы скручивались от жара и превращались в пепел, как яростно ревело пламя, поглощая тонкие листы. Она вспомнила, как рыдала, уткнувшись в подушку, как мучилась угрызениями совести.

"Любительница копаться в грязном белье, кляузница!" Эти слова эхом отдавались в сердце девушки.

Как она могла пасть так низко? Как она могла поддаться на уговоры отца и заняться столь презренным делом? Это противоречило ее романтическим мечтам, оскверняло красоту дикой природы Беррингтон-парка, тех лесных уголков, где она находила душевный покой и умиротворение! Ведь она всем сердцем верила, что над ручьем, протекавшим в саду, в утреннем тумане танцуют нимфы. Что в лесных чащах прячутся эльфы, которые летают между листьями. Каждую ночь она размышляла о доблестных героях легенд, об отважных

рыцарях, о которых узнавала из множества книг. Весь этот мир фантазий был намного реальнее, чем выдуманный отцом мрачный мир марионеток, которые должны были танцевать по его приказу. А потом этот мир трансформировался в слова, вышедшие из-под ее пера.

Снова открылась дверь, и раздался голос Бейтса:

— Вас хочет видеть какой-то господин, миледи.

Это, наверное, новый управляющий фермой, решила Мерайза и, испугавшись, что он увидит мокрое от слез лицо, поспешно вытащила из-за пояса платья носовой платок. Украдкой вытерев глаза, она повернулась, надеясь, что посетитель не заметил ее суетливых движений. И замерла.

В дверях стоял герцог!

Просторный кабинет показался тесным для этого высокого и крупного мужчины, одетого в обычный темный сюртук, который Мерайза еще ни разу не видела на нем. На секунду девушку охватила паника, и она едва удержалась от того, чтобы убежать. Но ее спасло присущее ей чувство собственного достоинства, и она, собрав всю свою волю, открыто встретила его взгляд.

— Зачем... вы приехали? — спросила Мерайза. Внезапно ей в голову пришла страшная мысль.— Элин! — в ужасе воскликнула она.

— Элин в порядке,— успокоил ее герцог.— Она попросила меня привезти вас обратно в Бокс.

Несколько мгновений девушка пристально смотрела на герцога, потом отвела взгляд.

— Нет!
– Она произнесла это короткое слово громче, чем рассчитывала, и звук ее голоса эхом разнесся по комнате.

— Вчера утром, когда мы обнаружили, что вы уехали,— заговорил герцог,— Элин сказала мне: "Я люблю тебя, папа, но без мисс Миттон в доме стало как-то пусто. Пожалуйста, привези ее назад"

Мерайза заметила, что герцог шагнул к ней, и, испугавшись его близости, отошла от камина и встала у письменного стола, возле окна.

— Это... невозможно,— произнесла она неестественным голосом.

— Почему? — осведомился герцог. Девушка не ответила, и он добавил:— Почему вы убежали?

— Вы... так мне велели.

— Вы прекрасно понимаете, что в тот момент я был в ярости и вовсе не имел это в виду. Я надеялся, что события следующего дня — когда вы спасли Элин — помогли вам забыть о моем гневе.— Мерайза молчала. Ее рука лежала на краешке стола, взгляд был устремлен на бювар [5] , словно она видела era впервые в жизни.— Неужели вы не можете забыть о том, что произошло между нами, и вернуться в замок? — спросил герцог.— Вы очень нужны нам, Элин и мне.

5

Тетрадь или папка с листами промокательной бумаги.

Мерайза никогда не представляла, что его низкий голос может так действовать на нее: она готова была немедленно согласиться на то, о чем он просил. И все же она заставила себя подавить это желание. Ее голова склонилась, и слезы, которые ей так и не удалось сдержать, закапали па полированный стол.

— Почему вы плачете? — нарушил наконец тишину герцог.

— Я... не плачу,— неуверенно ответила девушка, и в этот момент, словно в опровержение ее слов, на стол упала еще одна слезинка.