Уроки разбитых сердец
Шрифт:
— Виви любит рассказывать о прошлом, — живо откликнулась сиделка. — У нее бывает не так уж много посетителей, только ближайшие родственники, думаю, ей будет приятно видеть рядом новое лицо, человека, с которым можно поговорить. Вы не причините ей ни малейшего вреда своими расспросами. Для нее прошлое — уютный мир, в котором ей легко и спокойно. Вот с настоящим у Виви нелады. Но если вам нужны какие-то сведения, вам лучше обратиться к ее дочери Глории, я дам вам ее телефон.
Голос Глории в телефонной трубке
— У нас полдома забито бумагами моей матери, там целые залежи. Вот и приходится повсюду таскать с собой это барахло. Вы только представьте, за последние пять лет мы уже трижды переезжали, — возмущенно выпалила Глория. — Такая уж работа у моего мужа. Когда прошлой осенью мы вернулись в Уотерфорд, я ему сказала, что если нам снова придется собирать манатки, то пускай проваливает на все четыре стороны.
— Можно мне как-нибудь зайти и побеседовать с вами? — нерешительно спросила Джоди.
— Я мало что знаю, — проворчала Глория, — но вы можете взглянуть на мамины вещи. Я сейчас дома.
— Сейчас? — Уотерфорд находился в сорока минутах езды от Тамарина.
— Я женщина занятая.
— Дайте мне ваш адрес, и я постараюсь приехать как можно скорее, — сказала Джоди. Раз уж она ввязалась в это дело, надо довести его до конца. Главное, не думать о двух жирных голубых полосках на трубочке с тестом. Поездка в Уотерфорд и обратно — это как раз то, что надо.
Подъезжая к дому Глории, Джоди уже жалела, что согласилась приехать. Несмотря на все старания отвлечься, в машине она только и думала что о ребенке и об угрозе выкидыша. И зачем она затеяла сейчас эту поездку? Эго же форменное безумие. История Ратнари-Хауса по-прежнему оставалась неясной и туманной, и Джоди понемногу растеряла тот восторженный пыл, с которым начинала работу над книгой. Старый дом ревностно оберегая свои секреты, а нарядные дамы и джентльмены на выцветшей черно-белой фотографии снисходительно усмехались, зная, что время набросило непроницаемый покров на их тайны.
Глория жила в двухквартирном доме на оживленной улице рядом с епископским дворцом, и Джоди, закипая от злости, трижды объехала площадь по кругу, прежде чем нашла место для парковки, а потом еще долго бродила в поисках автомата для выдачи парковочных талонов.
«Я, должно быть, сошла с ума», — подумала она, толкая наконец тяжелую створку ворот.
К удивлению Джоди, Глория встретила ее довольно приветливо.
— Вы не поверите, что я тут нашла, — с торжеством объявила она, впуская гостью.
— Что? — осторожно спросила Джоди без
— Я знала, что у нас в доме полно всякого бумажного хлама. Это в основном старые медицинские счета, рентгеновские снимки и всякое… такое. Мама всегда отличалась слабым здоровьем. Но взгляните-ка на это! Вот коробка со старыми письмами и бумагами. Там нет ничего ценного, имейте в виду. Я все просмотрела. Надеялась найти бриллиантовое ожерелье! — Она радостно взвизгнула, довольная собственной шуткой. — Глядите!
— О! — выдохнула Джоди, с восхищением разглядывая коробку с письмами. Ее охватило знакомое волнение, зуд в кончиках пальцев.
— Только вы потом мне все верните, — предупредила Глория. — А если выйдет книга, вы напишете, что получили материалы от меня?
— Обязательно, — заверила ее Джоди. В это мгновение она легко пообещала бы отдать и левую ногу, лишь бы прибрать к рукам драгоценное содержимое коробки. — Потрясающе! — Она осторожно взяла в руки ветхие вырезки из старых газет.
«Нужно отвезти сокровища домой и внимательно просмотреть», — размышляла про себя Джоди. Она ощущала себя Говардом Карте рем, который, стоя перед гробницей Тутанхамона, вдруг заваливает вход камнями и заявляет, что придет попозже, когда выберет время, а то сейчас ему некогда.
— Обещаю составить для вас детальную опись всего, что найду в коробке, — сказала Джоди. — Я могу снять для себя фотокопии и вернуть вам оригиналы. — Джоди хорошо знала, как следует обращаться с археологическими находками.
— Возможно, это просто куча старого мусора, — предупредила Глория, — но вы ведь как раз и ищете хлам вроде этого, да?
— Совершенно верно, — подтвердила Джоди.
Дома она бросилась в маленькую спальню, служившую кабинетом, и принялась осторожно, одну за другой, извлекать из коробки бумаги, рассортировывать их и раскладывать в хронологическом порядке. Там были письма, написанные аккуратным мелким почерком на тонкой, почти прозрачной почтовой бумаге. Письма Лили Кеннеди к ее лучшей подруге Виви Макгир.
Джоди поудобнее устроилась в кресле и начала читать.
Глава 20
Октябрь 1944 года
Лили в тоненькой хлопчатобумажной ночной рубашке опустилась на колени на дощатый пол и сквозь узкий просвет между светомаскировочной шторой и окном всмотрелась в расплывчатые очертания окутанного туманом города. Погода стояла по-октябрьски холодная, ночью ударили заморозки, и даже в хирургической палате, где всегда поддерживается тепло, Лили пробирал холод.